– Нет, я все же позвоню. Обязательно позвоню и спрошу. Это где это видано такое, чтобы поставщик услуг своего же клиента посылал выполнять работу, которую поставщик вообще-то обязан делать самостоятельно?! Это что за наглость такая неслыханная?! Может, нам еще и ремонт за свой счет произвести?! – со свойственной ей упертостью не поддалась на отговоры хитрого выдумщика Виолетта, от возмущения даже начавшая повышать голос.

– А, Виолетта Викторовна, так это ж все в порядке исключения, разумеется. Просто чтобы время не терять на то, чтобы им сейчас сюда сотрудника своего прислать для осмотра линий на другом конце города. Чтобы максимально оперативно установить причину нашей проблемы. Вот поэтому, в целях экономии времени, и попросили пройтись самостоятельно по возможности, – повторно предпринял отчаянную попытку отговорить непоколебимую женщину Эн, цепляясь за ускользавшую надежду. Чтобы придать большей убедительности своей позиции, он, немного поразмыслив, в оправдание провайдера добавил: – Попросили очень вежливо и многократно при этом извинялись за доставленные неудобства опять же…

– Я что-то не поняла, – резко оборвала Сапога главная по финансам, – вы почему их так оправдываете упорно? Вы что, считаете нормальным, что вы за них под таким ливнем ходите их же работу за бесплатно выполняете, пока они там у себя в офисе прохлаждаются?

– Да мне же не сложно, Виолетта Викторовна. А насчет дождя, так они же…

– Значит так, хватит с меня этого детского лепета… Я в любом случае сейчас звоню туда и устраиваю скандал. А вас я жду у себя в кабинете для серьезного разговора. Причем как можно скорее… Разговор окончен, – жестко срезюмировала Виола и повесила трубку.

– Хор… – вознамерился было завершить диалог Энвидий, но, не успев договорить, по внезапно замолкшему в процессе динамику догадался, что это и так уже сделали за него.

Сапожников отнял смартфон от уха и взглянул на мокрый от дождя и пота дисплей.

– …ошо, – разочарованно закончил он, убедившись, что его уже никто не слушает.

– Че, йеп, теперь можно бить? – в шутку (хотелось бы думать) спросил Амадеевич.

– Вот же дура упрямая! Упрямая пробитая дура! – проигнорировав вопрос Радика, в негодовании воскликнул Сапог. – Ну все, теперь-то уж мне точно хана. Это точно будет последней каплей. Щас она туда позвонит, поговорит, скандал им устроит на ровном месте. Поймет, что никакому провайдеру я на самом деле не звонил, и что никакой кабель срочно бежать смотреть меня на самом деле тоже не просили. И что все остальное, соответственно, тоже полное вранье, а я тупо прогуливаю работу и придумываю отмазки, – пессимистично предсказал он дальнейшее развитие событий, спасти от которого могло только лишь чудо.

– Йеп, ну так дура-то пробитая, походу, ты, а не она. Не был бы дурой, щас бы уже, пока еще есть тайм, звонил туда первее ее и предупреждал там всех, чтобы тебя не выдавали и подсаппортили твою версию. Синк эбаут ит, йеп, – изложил свои соображения Рязанов.

– Да ты плохо ее знаешь, – возразил Сапожников. – Она небось уже, вот прямо в эту секунду туда звонит и разнос им устраивает. Да и тем более даже если – даже если бы я ее опередил, то что им звонить говорить, о чем просить? «Добрый день! Это вас помощник сисадмина с "РандомЭкс" беспокоит! А вот вам сейчас должна позвонить наша начальница финансов – не могли бы вы ей, пожалуйста, подтвердить, что я действительно вам звонил только что до нее, а вы меня, в свою очередь, действительно отправили сходить посмотреть, нет ли обрывов или механических повреждений в нашем проводе от деревьев из-за ветра?» Да бред сивой кобылы же! Они бы только пальцем у виска покрутили после такой просьбы.

– Слышь, эгоист, ты меня со своими траблами достал уже прост, йеп, – огрызнулся Родион, выслушав утомительное нытье. – Тебе ваще похрен, что я тут тож пострадавший? То есть тебя ваще не смущает, что ты мне ток что на капоте вмятину камнем оставил, потом лобаш мне в нулину крашнул, а потом еще исподтишка решил и коптер мне заодно угробить с помощью моей же мобилы? Которую, йеп, ты мне, кста, так до сих пор и не вернул даже.

– Блин, братан, это все само собой. Мой косяк тут имеется, это бесспорно, – тихим мягким голосом начал вкрадчиво объяснять Энвидий, вытаскивая и возвращая хозяину его айфон. – Но не пойми меня неправильно: это сейчас все максимально вторично для нас.

– В смысле вторично?! С хрена ли вторично?! И с хрена ли для нас?! – вспылил от ярости Радик, с новой силой воспылав горячим желанием начистить товарищу физиономию и на последнем издыхании сдерживая свой пыл. – Для меня это, йеп, еще как первично!

– Сейчас для нас важно то, что мы все-таки смогли снять пакет с дерева. Только это щас имеет значение. Что мы успешно справились с нашей операцией, пусть и с некоторыми потерями. Остальное все – так, ложка соли в бочке дегтя, – с интонацией психотерапевта на приеме усмирял убаюкивающими речами своего буйного пациента доктор Сапожников.

– Ложка соли в бочке дегтя, йеп?! Да скорее островок в море говна!

– Ой, ну вот ты пессимист непоправимый…

– Малю-ю-ю-сенький клочок суши в бескрайнем и бездонном море беспросветного отборного говнища, йеп! – вдруг засыпал столь редкими для его речи эпитетами Рязанов.

– А еще для нас сейчас первично то, чтобы ты меня как можно скорее довез обратно до работы, – как бы невзначай подметил поправимый оптимист. – Чтобы меня все ж таки, если все еще существует такая вероятность, не уволили, и нашу с тобой схему не раскрыли.

– И как ты мне это предлагаешь сделать, идиота, йеп, кусок? Ты, дура, мэйби, и не заметил, канеш, но у нас вместо лобового стекла средневековый витраж теперь из-за тебя!

– Блин… Что, прям вообще-вообще ничего не видать? – стыдливо уточнил Сапог.

– Прям ни хрена! Я даже, йеп, не представляю, как ее теперь хотя бы до ближайшего сервиса-то везти… До трассы своим ходом, а оттуда уже на манипуляторе придется энивэй.

– А если из бокового окна высунуться и так ехать? Нам ведь не очень много надо…

Конец ознакомительного фрагмента.