— Нет времени на изучение свитков, — перебиваю я. — Я могу это сделать. Я должна это сделать. — Все взгляды устремлены на меня. — Я даю вам всем слово. Я буду беречь нас обоих. Какой смысл мне учить слова старых, если я не собираюсь их использовать?

Илрит изучает меня. Я должна соответствовать, потому что он протягивает мне руку. Я колеблюсь, пытаясь краем глаза определить выражение лиц Шееля и Лючии. Но это невозможно. Все, что действительно имеет значение — даже существует — это мы с Илритом. Неважно, что они думают или чувствуют, важно то, что делаю я.

Я беру его руку перед ними. Его ладонь больше моей, но хватка такая же крепкая и мозолистая. Я изначально принимала его телосложение за чернорабочего, но теперь я вижу его таким, какой он есть — воином.

— Прошу, Ваша Светлость, — возражает Шеель. — Если ты покинешь Вечное Море, ты рискуешь, что она исчезнет… Ты…

Илрит крутится на месте, его губы раздвигаются, и он издает низкий звук — предупреждение, опасность. Он вскидывает подбородок и встречается взглядом с Шеелом. Генерал замирает, слегка покачиваясь. Его взгляд смягчается, челюсть отвисает.

Лючия поднимает ладонь к груди, склоняясь перед своим повелителем. От нее тоже исходит тихая мелодия. Она пульсирует в гармонии с мелодией Илрита.

Когда-то эти звуки были бы для меня неразборчивы. Как будто все языки мира слились в один. Есть зачатки слов, которые отбрасываются и смешиваются с другими звуками, а затем исчезают.

И все же я могу уловить смысл. Я слышу тревогу и боль Шееля. Как он боится за мое помазание и саму магию, создающую мою форму. Я слышу понимание и поддержку Лючии. Все эти звуки соединяются в моем сознании в удивительную гармонию, которую человеческие уши, вероятно, никогда не слышали и, конечно, не поняли бы, если бы услышали.

Илрит закрывает рот, и песня прекращается. Шеель все еще находится в оцепенении. Герцог смотрит на меня. Я киваю, не успев обменяться мыслями. Нет нужды в словах. Я готова к тому, что нас ждет.

Его тело сжимается. Илрит сгибается в тазобедренных суставах, втягивает хвост, отводит локти назад. Он взрывается силой, вырываясь в открытую воду и увлекая за собой меня.

Я поворачиваюсь, дотягиваясь правой рукой до его правого плеча. Илрит понимает мои движения и тянется назад, чтобы помочь мне. Я пристраиваюсь за ним, обхватывая его за оба плеча. Наши тела двигаются вместе без усилий. Ощущения достаточно знакомые, а мои мысли слишком далеко, чтобы меня отвлекала наша близость. Я сосредоточена на впадине впереди.

Мы парим над коралловым барьером и деревянными стенами, которые служат защитной линией впадины. Подобно тому, как изменилась вода, когда Илрит убрал с ее места Рассветную Точку, вода мгновенно меняется, когда мы проходим барьеры. Море приобретает слабый кровавый оттенок. Песок стал бледнее. Серый. Кажется, что он холодный на ощупь.

Неподалеку — огромная пропасть, больше и глубже которой я даже не представляла. Некоторое время мы идем параллельно ей. Я настороженно всматриваюсь в клубящиеся глубины густой гнили справа от меня, вглядываясь в темноту в поисках любого признака рейфа, который может проползти через край… или завитка массивного щупальца.

В конце концов, путь нам преграждает подводная горная гряда.

— Держись крепче. Свету трудно проникать в глубину, поэтому тебе придется держаться за меня.

— Я никуда не денусь. — Я сжимаю его плечи.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты был только рядом со мной. — Эти слова не оставляют места для сомнений. Интересно, знает ли он обо всех вариантов, которые я могла бы в них прочитать, но решила этого не делать.

Мы спускаемся в огромную впадину. Ночь скопилась в ее глубине, как море внутри моря. Вода под нами почему-то еще плотнее и клубится зловещими завитками гнили.

Илрит спускается. Времени на колебания нет. Это все равно, что вступить в шторм на море.

Держи себя в руках, Капитан, говорю я себе.

Мрак и красный цвет поглощают нас целиком. Весь свет исчез. Илрит пронзает тьму копьем. Оно начало излучать слабое сияние. Он то и дело взмахивает им из стороны в сторону, разгоняя грязь, которая начинает прилипать к его рукам.

Мороз ползет по ногам, вгрызаясь в костный мозг. Я представляю, что без магии, вплетенной в меня, я бы не выдержала ни давления между ушами, ни гнили, забивающей нос… и уж точно холод бы меня уже убил. Так далеко под волнами нет ни света, ни тепла, ни жизни.

Это место только для смерти.

Однако мы не одиноки. Я чувствую движение в воде вокруг нас. Чудовища? Призраки? Большие или маленькие? Один или много? Невозможно сказать. Я не вижу ничего, кроме ночи, более напряженной, чем та, которую я когда-либо знала.

Фантомные ощущения от щупалец Крокана, обвивающих меня, заставляют меня бороться с дрожью. Чудовище из моего воображения обхватывает меня одной из своих присосок, прежде чем раздавить меня, поднося к своему зубастому клюву, чтобы съесть, как он съел мою команду. На короткую секунду мне кажется, что я больше никогда не увижу свет.