Шрифт:
Утром, при нормальном освещении, мы подходили к краю тропы возле провала, колени у всех лихорадочно тряслись после вчерашнего подъёма. Они не слушались, когда надо было присесть на краю тропы, потом спрыгнуть и спружинить ногами. Мы по очереди становились на карачки на краю, спрыгивали, падали на четвереньки, безобразно матюгались, вставали и лезли на противоположный склон распадка.
Из желоба тропа вышла наверх, угодила в заросли какой-то душистой травы, похожей на укроп. Густая яркая зелень, высотой по пояс, укрывала округлый бугор. На верху бугра выделялся сложенный из больших валунов блиндаж. За блиндажом уходила в небо стена базальтового хребта.
На бугре нас встретили лейтенант и сержант с саперскими эмблемами в петлицах.
– Ну, здравия желаю, гвардия. С прибытием! – Лейтенант явно подтрунивал над нами. Нам же было не до шуток.
– Вода на посту есть?! – С хрипом выдавил из себя Хайретдинов.
– Нету.
– А как же… – Хайретдинов застыл в ужасе. Все, кто слышал этот ответ, тоже застыли. – Как же без воды-то?
– Вниз ходим. За водой.
Мы, один за другим, поковыляли к блиндажу и к лейтенанту. Замученные, несчастные подползали ко входу в блиндаж, скидывали с себя вещмешки и падали рядом.
Хайретдинов из последнего здоровья сделал бравый вид, дотопал до лейтенанта, протянул ему руку:
– Прапорщик Хайретдинов. Командир гранатомётно-пулемётного взвода.
– Командир сапёрного взвода лейтенант Васильев. – Лейтенант пожал Хайретдинову руку.
– Располагайтесь. Вам теперь тут надолго.
– Сейчас. – Хайретдинов рухнул на тёплую землю, вытянул гудящие ноги.
– Сейчас отдышусь и буду принимать у тебя хозяйство.
– А чего тут принимать? Вот оно, всё хозяйство. – Лейтенант махнул рукой в сторону блиндажа.
– Тут царандойский пост раньше стоял (царандой – подразделения правительственных сил правопорядка). Блиндаж этот от них остался. Там горка консервов «Глобус», мешок муки, мешок «макаронов». Это ваше всё теперь. И хребет тоже ваш.
– Нормально так, да? – Хайретдинов снизу-вверх смотрел на стоявшего рядом лейтенанта. – «Глобусом» этих вояк кормят. За какие такие заслуги им «Глобус»?
– Да, имейте ввиду. Царандойцы вокруг поста мин нашпиговали. Мы часть ПМНок сняли, а потом у нас подрыв произошел. Мы что успели проверить, то проверили. А что не успели, дык то не проверили. А вы не шляйтесь вокруг поста без надобности. Там могло ещё кое-что остаться.
– А где у вас подрыв был?
– Вот в тех скалах. – Лейтенант махнул рукой на ближайшие нагромождения валунов. – ПМНка (противопехотная мина нажимная) стояла в песке между камнями.
Хайретдинов молча перехватил руку с сигаретой сидевшего рядом Манчинского. Раскурил свою об горящую Сашкину, обвел взглядом заминированные скалы, и злобно выдохнул:
– Дош-шли, блин!
Бендер, наскоро отдышавшись, потянул свой вещмешок и меня к ближайшему укрытию.
– Пошли, пока все сопли жуют, мы уже устроимся. – Скалил он зубы в очаровательной улыбке, с налипшей на эмаль коричневой коркой пыли. А я был уверен, что у меня такая же улыбка. Во рту всё пересохло, воды не было, даже прополоскать нечем.
– Здесь, во-первых, идти ближе всего. А, во-вторых, СПС (стрелковое полевое сооружение) был. Видишь, камни валяются. Мы с тобой место забьём, а там и Серёга подтянется.
СПС советского солдата, накрытый плащ-палаткой.
Пока мы располагались и приходили в себя, лейтенант рассказал Хайретдинову, как тут следует себя вести. Грит:
– Я в блиндаже ночевал. И ты там ночуй.
Хайретдинов ему:
– А посты, а наблюдение, а служба?
Лейтенант в ответ:
– Расслабься. Сигнальную мину на растяжку перед входом в блиндаж поставишь. Если духи залезут, то пока сигналка посвистит, пока они тебя среди мешков с мукой и макаронами найдут, ты уже из автомата их постреляешь.
Пока лейтенант говорил всю эту фигню, Хайретдинов так зыркал глазищами, будто выискивал окрест скалу поудобней, чтобы прислонить к ней Васильева и расстрелять вместе с Мампелем одной очередью за измену Родине. Если бы не лейтенантские погоны, то Хайретдинов именно так и сделал бы.
А дальше, вообще, началась полная хрень. Без воды было настолько плохо, что я с коричневыми зубами подбил на подвиг боевых товарищей. Мы с Бендером задвинули Хайретдинову мысль, чтобы напихать пустых фляжек в два вещмешка, и пусть сапёр покажет, где их тут можно наполнить поблизости. Во время этой беседы лейтенант снова отколол номер. Он позвал своего сержанта, как в детском садике: – «Сеня! Поди сюда». И продолжил в том же духе: – «Иди, покажи пацанам, где источник, а сам потом в полк ступай».