— Мне приятно, что тебе здесь нравится.

От улыбки Грегора у меня перехватывает дыхание. От этого в уголках его голубых глаз появляются морщинки, а клыки выставляются на всеобщее обозрение. Внезапно все, о чем я могу думать, это о том, как они будут царапать мою кожу, когда он будет посасывать мои соски, и влага скользит по внутренней стороне моих бедер, на которых нет трусиков.

«Это что-то новенькое».

Как и спираль тепла, туго наматывающаяся в нижней части моего живота.

— Я собирал яйца, чтобы приготовить тебе завтрак, — говорит он, держа дюжину яиц в своих массивных руках.

Кому нужна корзина, когда у тебя руки как лопаты?

Я лучезарно улыбаюсь ему.

— Никто никогда раньше не готовил мне завтрак.

— Тогда мне приятно знать, что я буду первым, — отвечает он с удовлетворенным кивком. — Ты не жила, пока не попробовала мой омлет с картофелем и луком-пореем.

Глава 6

Грегор

Арья отодвигает свою тарелку с удовлетворенным стоном.

— Ты был прав, — ты действительно готовишь вкусный омлет.

Она наблюдает за тем, как я пью сырые яйца и дожевываю остатки оленины, высасывая костный мозг из костей. Если ее и беспокоит как я ем, она этого не говорит.

Арья откидывается на спинку дивана и потирает живот.

— Это было восхитительно, спасибо. Если ты и дальше меня будешь так кормить, то я никогда не захочу уходить.

— Может быть, я это и намерен сделать, — мягко отвечаю я.

Ее глаза встречаются с моими, и я стойко выдерживаю ее изумрудный взгляд.

Она прочищает горло и встает, потянувшись за тарелками.

— Я помою их. Это будет справедливо, так как ты накормил меня, и…

Моя рука накрывает ее руку. Странно видеть контраст зеленой кожи с розовой. Ее рука выглядит такой нежной под моей. Мои пальцы длинные, толстые с черными заостренными когтями, как и на моих ступнях.

— Пока ты не решишь иначе, ты моя гостья, Арья. Мне доставляет удовольствие кормить тебя.

У нее расширяются глаза.

— Ты серьезно хочешь, чтобы я осталась? Я… не против этой идеи. Нисколько. Мне здесь нравится. Мир и умиротворение. Чистый воздух и простая жизнь. Я выросла в коммуне, у меня было очень мало средств, поэтому я не стремлюсь к материальным благам — нельзя стремиться к тому, чего у тебя никогда не было.

Она сжимает мою руку.

— Я хотела бы остаться. Я хочу, чтобы ты научил меня охотиться, ловить рыбу, выращивать овощи и…

Мое фырканье останавливает ее на полуслове, и я зачарованно наблюдаю, как мурашки покрывают ее руки.

— Ты стремишься учиться. Мне это нравится.

Арья направляется на кухню, и я следую за ней. Наливая воду в раковину, она начинает мыть миски, а я беру полотенце, чтобы их вытереть. Мое нутро согревается от ее близости. Интересно, как бы мы выглядели в глазах других — красивая рыжеволосая женщина и ужасный зеленый огр, вытирающий посуду на кухне.

— Откуда ты так много знаешь о том, как быть независимым? — спрашивает она, соскребая с миски кусочек вяленой оленины.

— Я вырос на ферме в Волгограде. Мои родители научили меня ставить ловушки, охотиться, выращивать овощи и готовить еду.

Я беру у нее чистую тарелку и вытираю ее.

— Они делили работу поровну. Моя мать была также искусна в охоте и уходе за землей, как и мой отец умел приготовить еду и шить.

Она хмурится, когда моет кружку.

— Волгоград находится в России. Тогда, то, что ты говоришь теперь имеет смысл. Как ты здесь оказался?

— Мы переехали сюда, когда я был подростком.

— Мы? Твои родители тоже?

— И моя сестра.

— У тебя есть сестра?

— Да. Близнец. Галина.

Говорить о моей сестре больно.

— Мы хотели учиться здесь, в США, и мои родители желали нам лучшей жизни.

Арья протягивает мне другую миску.

— Что ты изучал?

— У нас обоих есть диплом в области гостиничного бизнеса. Мы управляли гостиницей в городке.

Арья выглядит нерешительной, когда задает следующий вопрос.

— Я… Где они сейчас? Твои родители и Галина?

— Наши родители погибли в автокатастрофе за несколько лет до того, как я изменился.

— О, Грегор. Мне так жаль!