– - Давид!

– - Что?

– - Давай по последней. Или по предпоследней. Как получится. А потом ты мне кота покажешь. Покажешь?

– - Ты же пьяный.

– - Ну и что?

– - Ну... вообще-то опасно. Да и Лариса еще не вернулась.

– - Не, вот как раз Ларчику мы показывать кота не будем. А зачем тебе Ларка?

– - Так я же сегодня без машины, Лее отдал. Лея права, наконец, получила, знаешь? А твоя машина у Ларисы. Нет, надо ждать, а то пешком -это слишком далеко. На автобусе -- с пересадкой.

– - Мы куда-то должны ехать?! Зачем?! Я тебя в Сеть звал пойти -позырить на твоего кота. Вон, к компу моему. А ты куда собрался нас везти?

Давид кивает, разливает, вздыхает. Вот вроде и пауза, а какая-то беспокойная. Есть ощущение бешеной внутренней Давидовой активности. Гонит, держит, смотрит, видит... дышит, слышит, ненавидит...

– - Да это я спьяну решил, что ты не читать Кота хочешь, а желаешь на него посмотреть.

– - Чего?

– - Видишь ли, Боря... Этот Кот... ты не думай, я и сам понимаю, как это звучит... чудовищно. Но это реальный кот. Живой. Рыжий. С именем и адресом.

– - Пушистый хоть?.. Про адрес, кстати, верю. Кот-"собака"-меил-точка-ру?

– - Да ну тебя. Нормальный... то есть, теперь уже не нормальный рыжий наглый кот. Живет в Бейт а-Кереме, у (C), ты их ведь помнишь? Но тут одна вещь случилась... не заставляй меня об этом рассказывать, потому что это выглядит полным идиотизмом... В общем, произошло нечто, после чего Кот изменился и теперь творит в Интернете странные вещи.

Все. Надоело. Надо его передернуть, как колоду. Или как затвор. Резко и без альтернативы:

– - Уговорил. Лезем в Сеть. Че зря трендеть. Подергаем твоего кота за усы.

Хоть к компу переползли, все повеселее. Собственно, у компа и пить правильнее. Типа у окна. Давид сразу обо мне забыл. Скрюченными пальцами левой по клаве скребет, правой в мышку вцепился... сам как кот...

– - Смотри, Кинолог, как мы вовремя. Он как раз новый стих запостил.

Смотрю. Болотный фон. Стишок. Реплики. Никаких котов.

– - Кажется, твоего кота это болото уже засосало. Где тут кот? У тебя, Давид, виртуальные глюки, гы!

– - Ничего не засосало. Вот же, видишь? Аллерген написано. Это его так зовут.

– - А че это его так зовут странно? Не, не кошачье это имя. Медицинское.

– - Это его так (C) почему-то назвали.

– - То есть, так зовут кота (C)? Рыжего?

– - Ну да.

– - И (C) подключены к Интернету? Тогда это даже не интересно ни разу. Вместо того, чтобы меня грузить программой, попроси своих писюков дублировать тебе "мылом" кошачьи реплики. Делов-то!

Аха, этот Давидов взгляд мы проходили. Это означает "сам дурак".

– - Ты что, Кинолог, совсем меня идиотом считаешь? Я тоже сначала так подумал. Но это не (C).

– - Аха, конечно. Это они тебе сами так сказали?

– - Да, только я им сначала не поверил и даже приобиделся.

– - И что же тебя заставило им потом поверить?

– - Да многое. Проводил эксперименты. Ставил ловушки. Перекрестно допрашивал... Да ты сам почитай -- увидишь.

Читаю:

Пушистые кошки живут в богатом районе.

А лучшие кошки живут на весеннем пляже.

Пушистой -- я почитаю с надрывом Вийона,

а с лучшей -- мы у нагретого моря ляжем.

Сотней кошачьих глаз за нами следят отели.

Миллионами глаз с неба -- кошачьи души.

Нам хорошо на этой песчаной постели.

Возьми мое сердце и съешь мою порцию "суши".

Рыжая кошка -- огонь, пепелище. Шрамы

картой дорог на теле твоем, морячка.

В этом я, мальчик, вижу источник шарма.

А для поэта в этом -- хмельная качка.

Мы отряхнемся, может быть чуть брезгливо.

И разбежимся, может быть чуть поспешно.

Серые волны тушат огни Тель-Авива.

Звездная пыль оседает на город грешный.

А че, цепляет.

– - Ну что скажешь, Кинолог?

– - Когтисто пишет, не спорю. Бабник писал.

– - Вот видишь. А у (C) стихи пишет только Анат. И не такие, а в основном непонятные, переживания там, осень, смерть... А Макс стихов не пишет. И вообще, он не бабник.

– - Ты, конечно, разбираешься, аха!

– - Конечно. Потому что (C) все время ходят парой. У них глобальный контроль друг над другом.