– Правда, – ответил Мурасаки, с вызовом глядя на Бли.

Бли покраснела, а он понял, что он ей нравится. И что ему нравится это чувство – нравиться. Но чего Мурасаки совершенно не представлял, почему именно он нравится девушкам. Он же ничего для этого не делал.

Даже тогда, после разговора с Констанцией, когда он вернулся в библиотеку готовиться к экзамену и его вдруг накрыло понимание, что он просто переменная в чьем-то уравнении, или может даже не переменная, а коэффициент для того, чтобы нейтрализовать какую-нибудь часть уравнения, и ему физически стало плохо, до тошноты, которую Мурасаки не сумел сдержать, даже тогда, когда ему было стыдно от этого, девушки бросились помогать ему и вели себя так, будто он нравится им еще больше, чем раньше.

Мурасаки вздохнул. Почему порталы всегда открываются рядом с ним? Констанция после того, в парке, говорила, что это случайность. Кажется, никто из студентов Академии так часто не сталкивался с порталами, как он. Какая уж тут случайность?

Мурасаки поднес к глазам браслет коммуникатора.

– Сигма, – написал Мурасаки, – у тебя моя подушка.

– Завтра утром принесу, – ответила Сигма почти сразу.

– Я спать без нее не могу.

– Учись, – написала Сигма. – Пригодится.

Мурасаки потянулся. Можно было бы, конечно, встать и пойти к Сигме. Но судя по ответам, она не очень хотела его видеть. Что не слишком удивительно, учитывая ее первую в жизни встречу с порталом и пятую за пять дней встречу с Констанцией. Тут никакие нервы не выдержат, даже стальные.

За утренним кофе Сигма снова и снова перечитывала сообщение от «Официальных оповещений». Учебный корпус временно закрыт. Рекомендуются самостоятельные занятия в студенческом центре студгородка, а также в любых других подходящих для учебы местах. Временно предоставлен расширенный доступ к лекциям и тренажерам с учебных планшетов. Электронный ассистент на планшетах недоступен. Еще бы, ассистента Академии ни один планшет не выдержит.

Сигма вздохнула. И как теперь готовиться к экзамену? Понятно, что во всем виноват вчерашний портал. Она ведь понимала, что разговором с Констанцией все не ограничится, поэтому ничуть не удивилась ни позднему вызову в административный корпус, ни тому, что в кабинете, куда ее вызвали, оказалась не Констанция, а декан собственной персоной.

От декана у Сигмы всегда вдоль позвоночника бежали мурашки. Нет, не бежали, а маршировали строем, старательно чеканя шаг. Армии мурашек. Хотя всегда – тоже слишком громко сказано. Она видела его всего два раза до этого вызова – на собрании первокурсников в честь начала учебного года, где он выступил с кратким поздравлением и сразу же ушел, и когда Констанция отправила ее получать особый допуск на элементарное разложение. Так что на этот раз Сигма была готова к тому, что армия мурашек устроила парад на ее спине.

У декана была одна интересная особенность. Что бы он ни делал – сидел за столом, стоял, расхаживал по кабинету – все равно казалось, что он смотрит прямо на тебя. Сигма думала, что если бы он лег на пол, отвернулся к стене и закрыл глаза, она все равно бы ощущала на себе его взгляд. Тем более, что глаза у него были невыносимо синие. Ультрамариновые. Как небо в начале весны в солнечный день. Все время хотелось сощуриться, чтобы не ослепнуть.

– Мы же с вами встречались, – с удивлением сказал декан. У него был красивый низкий голос, хотя сегодня он звучал немного печальнее, чем обычно. То есть так, что хотелось разрыдаться. – Мы уже беседовали с вами в прошлом семестре. Я не ошибся?

– Нет, не ошиблись, – сказала Сигма, – здравствуйте.

Декан показал Сигме на одно из кресел возле небольшого столика в углу и, когда она села, занял кресло напротив.

– И о чем же мы с вами беседовали раньше?

– О допуске к продвинутой программе курса по элементарному разложению.

Декан расцвел улыбкой.

– И в самом деле, теперь вспомнил, – он кивнул, будто действительно вспомнил их разговор, и Сигма поежилась. – Но сегодня мы пообщаемся на другую тему. Вы не возражаете?

Серьезно? Сигма посмотрела на него со скептической улыбкой. Он спрашивает? А у нее, можно подумать, есть выбор? Он что, предполагает, что она скажет «ах, нет, я устала», встанет и уйдет?

– У вас есть выбор, – сказал декан. – Вы можете отказаться.

Сигма опустила глаза. Неужели чтение мыслей все-таки существует?! Мурасаки отнекивался, но едва ли декан мог экстраполировать ее мысли, он ведь ее совсем не знал.

– Я не возражаю, декан. Конечно, давайте поговорим на ту тему, из-за которой вы меня вызвали.

– Собственно, я хочу вас предупредить, что говорить вам ничего не придется. Давайте я все вам объясню. Вы контактировали со студентом, который намного раньше времени перешел в стадию активной трансформации. Это не было случайностью. Ни один деструктор не может перейти в эту стадию самопроизвольно. Мы пытаемся выяснить, кто воздействовал на вашего однокурсника и с какой целью.

Сигма вскинула голову.

– Что сейчас с Ипсилоном?

Декан вздохнул.

– К сожалению, сработала программа аннигиляции.