— Да. А ты - только про то, что идёшь сегодня на свидание? — его лицо оставалось бесстрастным, но в голосе звучала сталь.

Я подняла подбородок, стараясь выглядеть уверенно. Вообще-то я не обязана отчитываться!

— Да, — твёрдо ответила я. — Я иду на свидание. И что?

— Да ничего, — произнёс он, делая несколько шагов ко мне. Его глаза сверкнули, и я почувствовала, как спиной упираюсь в прохладную стену. — Просто мне показалось, что вчера ты согласилась дать мне шанс.

Его голос стал холодным, а в зелёных глазах сверкнул гнев, скрытый под маской безразличия.

— Я такого не говорила! — возразила я, пытаясь удержаться за остатки самообладания.

— Нет? — он склонил голову набок, приближаясь ещё ближе. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего, и я ощущала жар его дыхания. — А что же это было тогда?

Я начала сильно нервничать, пульс участился, волнение захватило с головой. Его близость сбивала с толку, и мысли путались. Я чувствовала, как щеки пылают, а руки предательски дрожат.

— Кирилл, отойди, — прошептала я, пытаясь звучать уверенно, но голос предательски дрогнул.

— Почему? — он не двигался, продолжая пристально смотреть в мои глаза. Словно анализируя все то, что считывал в них. — Тебе не нравится?

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Милана. Она замерла, увидев нас в таком положении, глаза расширились от удивления.

— Извините, — пробормотала она, пятясь назад и быстро захлопывая дверь.

Я поняла, что она увидела нас в недвусмысленной позе у стены и явно подумала о неприличном. Щеки бы запылали ещё сильнее, если это вообще было возможно.

Осознание этого придало мне сил, и я, наконец, оттолкнула Кирилла.

— Отлично, — прошипела я. — Теперь слухи точно расползутся по всему офису.

Он отступил на шаг, проводя рукой по волосам.

— Пусть говорят, — бросил Кир холодно. — Мне всё равно.

— А мне нет! — взорвалась я, глядя на него со смесью гнева и отчаяния. — Я не хочу быть объектом сплетен! И так многим не дает покоя наша одинаковая фамилия и твое повышенное внимание.

— А разве это не их проблема? — парировал он, приподнимая бровь. — Если кого-то настолько сильно волнует чужая лучшая жизнь, то с ними что-то не так. К тому же, прежде открывать дверь, надо как минимум постучаться, как максимум - дождаться приглашения.

Мы стояли напротив друг друга, и напряжение между нами можно было резать ножом. Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. В чем-то Никольский был прав. Я практически уверена, что попытка войти в кабинет от Милы - отчаянная попытка разведать обстановку. Она ведь знала, что я здесь. Видимо, вся ее доброжелательность - это все шелуха.

— Иди, Мира, — наконец сказал Кирилл, разворачиваясь и ступая к своему столу. — Я заберу Марка из сада и погуляю с ним. Свидетельство о рождении заберёшь позже.

Я только кивнула и быстрым шагом покинула кабинет. В коридоре было тихо, только звук моих каблуков эхом отдавался от стен. Сердце всё ещё колотилось, а в голове царил хаос.

Вернувшись на своё место, я заметила, как Ника и Мила быстро отвели взгляды, делая вид, что заняты работой. Их шёпот прекратился, как только я вошла. Сжав губы, я опустилась на стул и попыталась сосредоточиться на документах, но мысли постоянно возвращались к произошедшему.

***

Столик на двоих в уютном углу ресторана, спрятанный за живой перегородкой из плюща. Мягкий свет свечей, тихая музыка, аромат морепродуктов и хорошее вино. Романтика, не так ли?

Но вот алкоголь в этом перечне был определённо лишним. У меня панический страх пьяных людей по ряду причин. Об этом не знал Рома, и я не смогла ему сказать. Постеснялась.

И это был полный провал.

К своему бокалу с рубиновым напитком я даже не прикоснулась. Зато Рома, расслабившись, пил уже второй или третий бокал. Он не напивался, возможно, нормальные люди делают это для расслабления. Но даже от запаха алкоголя у меня пробежал холодок по спине, и я словно сидела на иголках. Вся напряжённая — комок голых нервов. Потому что любая выпивка - пусть это изысканное вино с выдержкой в несколько лет или дешевая водка напоминали мне о посиделках родителей, которые никогда ничем хорошим не заканчивались.

Возможно, у меня просто выработался уже условный рефлекс, но запах спирта приравнялся к скорым неприятностям.

— ...Так что, Мира? Согласна? — спросил коллега с улыбкой, откидываясь на спинку стула.

Я к своему стыду поняла, что совершенно не слушала и не знаю, о чём он говорит. Уши вспыхнули от смущения.

— Прости, я прослушала, — пробормотала я, опуская глаза к своей тарелке.

— Я говорю, может, покатаемся на пароходе в выходные? — повторил Рома, не замечая моей нервозности. — Можно взять твоего сына, думаю, ему понравится.