Кажется, еще чуть-чуть, и я прыгну в бездну по имени Кирилл Никольский. Снова. Но к счастью, следующим утром у него вылет, и я так и остаюсь на краю, не сделав последний шаг в неизвестность. Он заехал к нам перед детским садом, обнял и поцеловал помятую подушкой моську Марка.

— Папа, я буду скучать, — пробормотал сын, уткнувшись в его плечо.

Кирилл прижал его к себе крепче, и я вдруг отметила, как ему тяжело дается прощание, хотя внешне он выглядел невозмутимым.

— Я тоже, Марик, — сказал Никольский, гладя его мягкие волосики. — Но я скоро вернусь. И тогда мы с тобой все наверстаем.

— Точно скоро вернешься?

— Обещаю, — заверил его Кир. — Я буду звонить тебе каждый день.

— А ты сможешь дозвониться? — спросил удивленным голосом Марк. — Америка же очень далеко, мне мама говорила. За океаном.

Кирилл мягко улыбнулся, и во мне от этой волны нежности словно бы что-то перевернулось.

— До тебя всегда смогу дозвониться, — он еще раз коснулся губами его макушки.

После своих заверений, что будет общаться с ним по видеозвонку, Кирилл несколько минут поиграл в гоночные машинки с сыном, а потом незаметно сунул ему в руки конструктор и вышел из спальни. Я последовала за ним, стараясь идти медленно, чтобы не столкнуться с ним в тесном пространстве. Отчего-то в этот момент мне стало неловко… Может, потому, что вскоре он уедет далеко, и все эти дни, что мы провели почти как семья, словно бы тоже станут далекими воспоминаниями.

В оглушительной и тягучей тишине прихожей Кир молча надел кроссовки. Сегодня он был одет не в деловой костюм, а в удобные джинсы и толстовку. Небожитель Кирилл спустился на землю. Почти.

Наши взгляды скрестились.

Я, прочистив горло, проговорила:

— Хорошего пути, Кирилл…

Он вдруг протянул руку, притянул меня к себе и нежно поцеловал, проводя языком по моим губам.

— Ты знаешь, Мира, тебе не стоило меня целовать.

— Так ты меня сам поцеловал! — возмутилась я, но почему-то не стала выпутываться из его объятий.

Его зеленые глаза смотрели на меня лукаво, а губы растянулись в усмешке.

— Я про тот поцелуй, на кухне. До него я готов был тебя отпустить, а сейчас ни за что.

У меня загорелись щеки, а сердце забилось еще громче и быстрее.

— Не нужно отдаляться от меня, Мира. Я буду тебе писать и звонить, — он произнес это мне почти в губы, а потом снова поцеловал, выбивая пол из-под ног.

И поцелуй этот почему-то был полон какой-то невыразимой нежности и сожаления. Я поняла, что не хочу, чтобы он уезжал. Но я так и не сказала ему это. Зато обняла его за плечи и поцеловала в ответ.

Когда Кир все же ушел, я подошла к окну, выходящему во двор. Проследила, как он сел в машину, как выехал из парковки и развернул авто в сторону дороги. Мне нужно было собирать сына в садик, а я не могла оторвать взгляд от улицы… В груди отчего-то поселилась тревожность.

На работе день тянулся, как вязкое, липкое болото, поглощающее всё вокруг. Отвлечься помогала работа: звонки и письма с инвестором из ОАЭ. И тут — посреди этого однообразного шума — раздался странный, тревожный гул, переходящий в торопливые разговоры.

Сначала я не придала этому значения, потому что в офисе привычное дело передавать друг другу свежие сплетни. Но потом услышала отдельные фразы:

— Представляешь? Бизнес-джет Никольских совершил аварийную посадку. Говорят, что пока неизвестно, сколько пострадавших…

Моё сердце замерло. Кирилл. В этот момент мир будто бы рассыпался на части. Я продолжала смотреть в монитор, но перед глазами всё расплывалось.

— Ты знаешь, куда он направлялся? На какие-нибудь острова, наверное? — задал вопрос женский голос.

— Да не, вроде Москва-Бостон, — прозвучало где-то рядом. кажется, от Ромы.

В ушах громко застучал пульс. Пальцы по привычке продолжили печатать вежливый ответ, но мои мысли были где-то далеки от работы,

Нет, только не это. Только не он. Не может быть. Какая-то ошибка!

Кирилл улетел всего несколько часов назад, а до Штатов путь неблизкий. Всё будет в порядке… должно быть. Он приземлится и, как обещал, напишет.

Однако моя рука медленно потянулась к телефону и я, вцепившись в него как в спасательный круг, нетерпеливо набрала: «Ты как? Всё в порядке?»

В этот момент появилось стойкое ощущение - время замедлилось, а воздух стал каким-то вязким, что его с трудом фильтровали легкие. Мне оставалось лишь ждать, хотя после таких новостей это оказалось делать невыносимо.

Я пыталась себя убедить, что это лишь слухи. Ошибочные новости. Что скоро Кир объявится, но с каждым часом все труднее себя уговаривать не переживать. Изнутри я напоминаю себе обнаженный провод - где ни тронь, все под напряжением. Я механически выполняла работу, потом забирала Марка, совершенно забыв о нашей традиции заходить куда-нибудь по дороге.