— Вы правы, — кивает Ларин. — На такой должности нельзя заниматься бизнесом.

— Тогда я хочу попросить вас продать мне вашу долю в Цитате. Только мне, полностью.

— С удовольствием, ваше сиятельство. Мне так даже лучше, не придётся искать покупателя.

Мы пожимаем друг другу руки и затем проходим в зал.

Когда, наконец, прибывают все гости, князь велит закрыть двери и призывает к тишине. Он поднимается на площадку между двух мраморных лестниц и поворачивается к залу. Мы с мамой и остальные Грозины стоим у подножия лестницы. Сегодня здесь присутствуют все, даже Дмитрий и Марьяна — пятилетняя дочь Алексея и Евгении.

— Дамы и господа! — громогласно начинает князь. — Сегодня мы собрались по особенному поводу. Все вы уже знаете, по какому, поэтому я буду краток. Моя дочь Анна и мой внук Александр некоторое время назад были объявлены изгоями. Это была досадная ошибка, которую мы, к счастью, не боимся исправить.

Немного помолчав, Григорий Михайлович обводит всех взглядом и продолжает:

— Вы также знаете, что Александр — незаконнорождённый потомок нашего рода. До этого года мы не воспринимали его всерьёз и не считали членом нашей семьи. Он и Анна были изгоями, пускай неофициально. Но сегодня это меняется. Анна, ты первая. Подойди, дочь моя.

Мама медленно всходит по ступеням, придерживая подол платья. При виде её не могу удержаться от улыбки.

Князь берёт её ладони в свои и говорит:

— Я не буду просить тебя произносить клятву. Ты была рождена Грозиной, я не могу сомневаться в твоей верности роду…

Пока князь продолжает говорить высокие слова, я нахожу уместным подойти к Виталию и прошептать:

— Как ваше самочувствие, дядя? Получше?

— Да. Спасибо, Александр, — сдержанно отвечает он, не глядя на меня.

— Я знаю отличное средство для того, чтобы всегда чувствовать себя хорошо.

— Какое? — на миг скосив на меня глаза, спрашивает Виталий.

— Не лезть в мои дела.

Глаза Виталия как будто покрываются коркой льда. Повернувшись ко мне, он поправляет очки и ледяным тоном спрашивает:

— Что, прости?

— Вы прекрасно слышали, — твёрдо встречая его взгляд, отвечаю я. — Я не хочу вражды. Через несколько минут я стану членом рода и наследником титула. Давайте дружить, так будет лучше для всех Грозиных. Я прощу вам Цитату, но прошу в дальнейшем воздержаться от попыток причинить мне вред. Война внутри рода сделает всем только хуже, вы согласны?

Дядя так поражён, что не находится с ответом. Впрочем, я и не жду ответа. Князь объявляет мою маму членом рода и целует её в щеку. Зал взрывается аплодисментами, а когда они стихают, дедушка подзывает меня.

Путь вверх по лестнице кажется неожиданно долгим. Ловлю себя на том, что у меня потеют ладони и крутит живот. Я говорил матери, что не волнуюсь? Я не врал. Но теперь, в самый важный момент, волнение охватывает меня с ног до головы.

Поднимаюсь и встаю рядом с дедом. Несколько мгновений князь молча смотрит на меня, а затем говорит:

— Александр. Ты мой истинный внук. В тебе течёт кровь Грозиных, и я при всех говорю — меня не волнует, кто твой отец.

«Ох, ваше сиятельство. Если бы вы знали, вас бы ещё как это волновало», — думаю я, но сохраняю невозмутимый вид.

— Ты был признан сразу после рождения, но никогда не был членом рода по-настоящему. Поэтому теперь я попрошу тебя принести клятву верности.

Киваю и произношу текст, который мне заранее прислали, и который я выучил наизусть:

— Я, Александр Сергеевич Грозин, клянусь в верности всему роду Грозиных и лично его главе. Клянусь верно служить и защищать интересы рода, и неотступно следовать его идеалам. Клянусь не делать ничего, что причинит роду вред, не раскрывать его тайн и бороться с его врагами везде, где их встречу.

Этот текст был придуман столетия назад, и до наших дней дошёл лишь с незначительными изменениями. Но, дьявол! Бороться с врагами везде, где их встречу? Тяжеловато мне будет встречаться с отцом.

Шучу, конечно. Не надо следовать словам буквально. Суть в том, чтобы всегда оставаться на стороне Грозиных, и в этом смысле я не отступлю.

— Принимаю твою клятву и в ответ клянусь быть справедливым и честным лидером для тебя. Клянусь не ущемлять твоих интересов, любить и уважать тебя, как родного человека, коим ты и являешься. Отныне ты полноправный член рода Грозиных! — объявляет князь, и зал рукоплещет уже мне.

Однако Григорий Михайлович поднимает руку, призывая их к молчанию.

— Есть ещё кое-что! — говорит он. — И об этом знают уже немногие. Я подписал указ, согласно которому Александр объявляется наследником моего титула, будущим князем, главой рода и всего клана Грозиных.

На этот раз аплодисментов неслышно. Все изумлённо молчат, так что можно расслышать скрип зубов Юрия, который сверлит взглядом точку на стене.

— Это решение далось мне непросто, но оно принято, — продолжает князь. — Теперь вы все об этом знаете. Лидеров нашего клана я попрошу завтра прибыть в офис Династии для подробного обсуждения. Теперь я прошу подняться сюда своего старшего сына. Юрий, пожалуйста.