Что, собственно, и произошло.

Корабль не смог в полной мере охарактеризовать атаку до её начала, поэтому пропустил этот удар.

Это было невероятно страшно. Я чувствовал, что схожу с ума. Интеллект корабля пытался наладить работу мозга. Тщетно. Я в исступлении давал бессвязные команды, которые сильно мешали работе всех систем. Корабль вместе со мной начал совершать глупые действия. Координатная сетка из объёмной превратилась в двумерную, что пагубно подействовало на траекторию полёта.

Мощная сила бросает в стороны, переворачивает…

Я летел куда-то, куда и сам не знал! И что самое обидное – корабль тоже не мог сориентироваться в пространстве, потому что ему мешал я.

Сквозь псевдореальную мешанину мелькнула планета. Меня несло к ней. Корабль захвачен каким-то полем. Каким? Чёрт его знает! Связи потеряны. Я одурманен изменившейся реальностью.

Несёт куда-то!

Всё дальше и дальше.

Чувствовалось падение, нарастание гравитации, жар. Мерцает свет. Обрывочные мысли заполняли мозг: в космосе должно быть темно… здесь светло… я в атмосфере!

Куда я лечу или куда я падаю?! Что там внизу?

Неизвестно.

Корабль вбил в меня дозу какого-то антидепрессанта. В голове чуть-чуть прояснилось. В следующую секунду я понял, что отстранён от управления. Возник вопрос: почему корабль не отстранил меня раньше? Последовал ответ корабля, состоящий из бессвязных слов и разбросанных перед моим взором исковерканных символов. Понятно: корабль сам еле жив, и только что смог кое-как прийти в себя. Но не до конца.

Радует то, что корабль стал немного соображать. Это стало понятным по выровнявшейся траектории.

Очевидно, поздно.

Внизу виднелась скупая растительность.

Высота примерно два километра. Да, поздно корабль пришёл в себя. Катастрофы не избежать.

Брюхо корабля срывало мягкие ветви странных деревьев.

В следующий момент – удар.

Несусь вперёд. Вопят все системы. Боль в груди и конечностях. Ничего не видно.

На мгновение наступила тишина, а затем снова удар, теперь уже гораздо сильнее.

Несмотря на моё состояние, мой друг-корабль все-таки решил проинформировать меня: мы протаранили деревья, спланировали вниз, отрикошетили от земли, корабль попытался набрать высоту, но не смог из-за двух ракет, которые вонзились в бок, разнеся внешнюю обшивку в хлам, а потом корабль окончательно вонзился носом в землю и застыл, медленно переворачиваясь на бок.

Вот теперь настала полнейшая тишина. Я влип. Нет, это не называется, что я влип, это называется – мне конец. Причём окончательный конец!

Сейчас меня добьют…

Взрыв!

Чёрт! Меня оглушило. Ничего не слышу. В грудь ударила звуковая волна. Отбросило куда-то вбок. Голова врезалась во что-то твёрдое. Вокруг мелькали вспышки.

Откуда-то подул сильный ветер. Запахло серой и гарью. В глаза ударила кислота, отчего брызнули слёзы.

Задыхаюсь. Воздух горячий, горький, вонючий, обжигающий. Несвязные символы всё ещё пытались мелькать перед глазами, но я понимал остатками разума, что корабль почти мёртв, он бредит, пытаясь привести и меня, и себя в порядок. И у него ничего не получается.

В глаза бил яркий свет. Непонятные частички чего-то лезли в рот, окутывали всё тело, сдавливали, мешали дышать, затуманивали взгляд, заглушали звуки… Что это за частички? Не знаю. Наверное, ещё пару секунд, и мой организм сдастся.

Чёрт, да это же самая настоящая смерть!

Ну, да… Уже ничего не видно, не слышно… даже тело не ощущалось. Боль ушла.

Пустота.

Окружающий мир отключился, словно кто-то перерубил кабель.

Ну, всё… вот теперь всё.

Как хорошо и тихо…

Я плыл непонятно где, в тёмно-оранжевом свечении. Легко. Непринуждённо. Почему-то был уверен, что теперь всегда будет так. Так легко. И непринуждённо.

Но, очевидно, я ошибся, потому что где-то, в каких-то далях вдруг стали появляться звуки, характер которых я никак не мог объяснить. Что это? Кричат птицы? Рычат звери? Свистят те земноводные с Киппа?

Или же это голоса ангелов, которые призывают меня к себе? Это, наверное, переход в тот самый мир, о котором всегда говорили служители религиозных культов, и в который так слабо верилось. Так значит, он существует – этот мир. И я – на его пороге?

Странные ощущения, и голоса у этих ангелов странные – какие-то хриплые, каркающие, отрывистые… какие-то злобные. Может, это ад? Действительно, почему я вдруг решил, что обязательно попаду в рай? Что я, праведник, что ли? Никогда толком не слушал служителей культа, а они, как теперь показывает этот странный мир, скорее всего, были правы. Получается, и правда, существует рай и ад; в рай попадают праведники, а в ад – такие, как я, которые отмахивались от проповедей и религиозных обрядов, которые считали всё это учение попыткой правящих кругов обуздать и подчинить народ, сделать его послушным своей воле. Страх перед Создателем должен вести народ в том направлении, в каком указывают сильные мира сего; и служители культа – только лишь одно из средств правящих кругов для подавления воли народа.