– Не стоит. Я вот не жалею.

Дженнифер говорила безо всякой злости, просто констатировала факт. И тогда я подалась вперед – такой жест больше характерен для тебя, не для меня, – показывая, что готова выслушать.

– Мы развелись несколько лет назад, и без него мне живется гораздо лучше.

– Все было настолько плохо?

– Саймон – отличный парень. Со всеми ладит. От предыдущего брака у него остались две дочки, мать из их жизни самоустранилась, так что я взяла эту роль на себя. Порой бывало очень тяжело. Воспитывать детей, особенно чужих, не так уж просто, но я полюбила девчушек. – Дженнифер на мгновение прикрыла глаза, прежде чем снова взглянуть на меня. – Мы возвращались из семейной поездки во Флориду, самолет оказался забит пассажирами, и места нам достались порознь. Три рядом, а одно практически в другом конце салона. Я решила сесть с девочками, чтобы Саймон мог отдохнуть во время полета. Вот только… он не стал отдыхать. Все девять часов полета проболтал с женщиной, чье место оказалось рядом. Ее звали Келли. Они обменялись адресами электронной почты, а может, телефонами, и через полгода он бросил меня, забрал дочерей и улетел в Америку, строить новую жизнь с этой Келли.

На меня накатила невообразимая ярость: я этого Саймона знать не знала, но отчаянно возненавидела. Дженнифер же растила его детей!

– Ничего себе козлина!

– Это еще мягко сказано, – рассмеялась Дженнифер.

Я откупорила шампанское и наполнила два бокала. Сквозь неплотно закрытую дверь в кухню из гостиной долетал счастливый смех, но мне пока не хотелось возвращаться. Я решила, что Дженнифер мне нравится. Мне нравилось, как она себя держит, нравилась ее белая футболка с контурным рисунком грудей, ее джинсовый «вареный» комбинезон. Казалось, она из тех женщин, которым не надо особо стараться, они и так всегда крутые.

– В конечном итоге все оказалось к лучшему, – продолжила она. – Теперь у меня совершенно восхитительный кавалер. И я бы никогда не встретила Лукаса, если бы не развелась с Саймоном.

– А у Лукаса есть дети? – спросила я, вспомнив, как на вопрос мамашки, рожавшей тридцать шесть часов, Дженнифер ответила, что детей не хочет.

– Нет, нету. Я ему сразу сказала, что не хочу заводить ребенка. После того, как Саймон забрал дочерей, я поняла, что эта страница моей жизни дописана. Я и не собиралась становиться матерью, жизнь просто подсунула мне эту роль, и я отыграла ее как следует, но теперь, когда девочек со мной рядом нет, я не желаю заменять их собственными детьми.

– А Лукаса такой вариант устраивает?

– Абсолютно. – Дженнифер улыбнулась, лучась счастьем, как лучится красноватым сиянием костер в холодную ночь. – Он сказал мне, что я единственная женщина во всем мире, с которой он решился бы завести детей, и если он не может завести их со мной, значит, не будет заводить ни с кем.

Все имеющиеся у меня слова прилипли к нёбу, как растаявшие ириски, – что можно добавить к совершенно идеальному ответу мужчины, который узнал, что его подруга не хочет детей? Кто не мечтает услышать от возлюбленного, что ты для него дороже отпрысков, которых еще и на свете нет? А Дженнифер, судя по тону, не лгала и не хвасталась. Я видела, что она говорит правду.

Иногда у меня ощущение, что мы с моими женатыми подругами тайком участвуем в соревновании за звание «лучшего и самого завидного брака», и всякий норовит преувеличить или соврать, чтобы заполучить трофей. Даже я так делаю. И Руби тоже – она может позвонить мне поздно вечером и поплакаться, что Том опять забыл про их годовщину свадьбы, а наутро выложить в соцсети пост с дифирамбами в адрес идеального супруга, как будто это не она мне накануне звонила в истерике. Интересно, каково это – жить в таких отношениях, как у Дженнифер, не требующих подобной лжи?

– А вы замужем? – спросила она, и я кивнула.

– Четыре года.

– Дети есть?

Я одним глотком допила шампанское. Всего второй бокал, а уже такое чувство, что в голове пузырьки булькают.

– Не-а. – Спохватившись, что ответ прозвучал грубовато, я решила отблагодарить собеседницу откровенностью за откровенность: – Три года назад у меня случилась ложная беременность. И мой муж Итан очень обрадовался, узнав, что она ложная. Он тогда не был готов к отцовству.

– А теперь готов?

– Теперь готов.

– И вы готовы стать матерью?

Я помолчала. А потом выдала:

– Ни хрена не готова.

Вот так взяла и созналась, а ведь мы с Дженнифер были пять минут как знакомы. Но я все равно ощутила огромное облегчение. Да, честно скажу: я не хочу детей. Уже не хочу.

Она подняла бровь, но без малейшей укоризны. А потом налила мне в бокал шампанского.

– Похоже, вам не помешает выпить еще.

– Похоже на то, – усмехнулась я.

– А Итан в курсе, что вы не готовы к родительству?

– Нет. Я говорю всем, что хочу детей, ведь их положено хотеть, правда? Потому что иначе некому будет потом навещать вас в доме престарелых. При этом я втайне от мужа продолжаю принимать контрацептивы.

Да, сестричка, все именно так. Я продолжаю принимать пилюли. После ложной беременности и тщетных попыток забеременеть после того, как Итану наконец стало удобно, я поняла, что вообще не хочу детей от этого человека.

Я ждала, что Дженнифер удивится, ужаснется, станет осуждать меня. Но ничего подобного. Она лишь отхлебнула шампанского и жестом дала понять, что слушает.