Я опускаю руку ниже и обхватываю твёрдый член под тканью штанов, убеждаясь, что Аслан уже давно и сильно заведён. Воспользовавшись моментом, сжимаю плотнее и медленно поглаживаю, чувствуя отклик на каждое движение.

Его тело крепкое, словно высечено из камня. Грудь, живот, бедра. Взгляд осознанный, разве что зрачки расширены. Когда я превращаю наш поцелуй в невесомый и невинный, Аслан тянется, чтобы сплестись с моим языком, но я увожу голову в сторону.

Теплые губы мажут по моим щекам и виску. Точечно попадают в шею и мочку уха, пробуждая волну мурашек по телу. Из мыслей всё исчезает: что в доме находятся родители, что буквально вчера я рассталась с Демьяном, а сам Аслан не вписывается в мою жизнь, но при этом словно создан, чтобы идеально вписываться в меня.

Я отстраняюсь и выпрямляюсь, подгибая под себя ноги. Потянув за край майки, поднимаю её вверх. С Дёмой я бы никогда не позволила себе быть такой раскованной и дерзкой — скорее всего, побоялась бы оступиться и показаться нелепой. С Асланом иначе. Возможно, потому что это вовсе не всерьез.

Карие глаза напротив становятся беспросветно-чёрными, спускаясь к груди. В них вспыхивает что-то дикое и необузданное, как пробуждённая стихия, готовая смести буквально всё на своем пути.

Мне весело и немного пьяно. Голова идет кругом, когда прохлада комнаты касается обнажённой кожи. Соски скукоживаются, умоляя о долгожданной ласке и наливаясь чувствительностью.

— Нравлюсь?

Я поднимаюсь на ноги, слегка пошатываясь и пытаясь поймать равновесие. Матрас подо мной хлипко пружинит. Аслан порывается схватить меня за руку, чтобы поддержать, но я лишь отступаю и сдерживаю прорывающийся смех.

— Для чего спрашиваешь, если ответ очевиден?

Сняв резинку с волос, я встряхиваю головой, позволяя прядям свободно рассыпаться по плечам. Дыхание спирает, сердце разгоняется до галопа. Я провожу рукой по шее, задерживаю пальцы в волосах и взбиваю их у корней.

— Скажи, — почти требую.

Аслан садится повыше, скрещивая руки и наблюдая за мной с лёгкой усмешкой, пока я импровизирую с ролью танцовщицы. На выручку приходят годы, проведённые в эстрадно-спортивном коллективе, и капелька безбашенности, которая добавляет движениям пластичности.

— Да, нравишься.

Моя грудь тяжело подпрыгивает в такт. Я кажусь себе красивой, женственной и невероятно привлекательной — возможно, как никогда прежде.

Когда Аслан только переехал к нам, он заявил, что дрочить на мои сиськи не собирается, но сейчас я уверена в другом: попроси его об этом, он бы не устоял. Он уже во многом мне сдался.

— Надеюсь, ты искренне раскаиваешься за то, что не хотел вчера со мной трахаться…

Я снимаю шорты, опуская их до самых щиколоток и аккуратно переступая через шелковую ткань. К щекам приливает жар, пульс начинает стучать гораздо быстрее. Кровать жалостливо поскрипывает, реагируя на каждый мой шаг.

— Я до сих пор считаю, что ты зря ко мне пришла, — отрывисто произносит Аслан.

Сдержать протест разочарования почти невозможно. Я фыркаю, но, пропустив мимо ушей неуместное замечание, тянусь к резинке чёрных стринг без кружев и сетки, натягивая их до самой талии. Удерживаться до свадьбы я, конечно же, не планировала. Пусть даже Аслан считает меня легкомысленной и доступной.

— Мой глупый умный мальчик, — тихо говорю я с лёгкой улыбкой. — Мог бы и подыграть, ведь в итоге ты всё равно не отказался.

— Не отказался, — вторит он, протягивая руку. — Иди сюда, Алин…

Аслан требовательно зовёт. Его взгляд настойчивый и прямой, не оставляющий мне выбора, кроме как поддаться. Я, не раздумывая, тянусь к нему навстречу.

Всё же здорово иметь сводного брата. В буквальном смысле.

Перекинув ногу через его бедро, я устраиваюсь у него на коленях, выпрямляя спину. В моих фантазиях танец выглядел гораздо более эротично, чем в реальности. Из меня соблазнительница так себе, но внушительный бугор, выпирающий под штанами, вселяет уверенность в собственных силах.

— Аплодисменты будут?

Аслан проскальзывает ладонью под стринги, накрывает мою промежность и осторожно вводит один палец. Я делаю вдох-выдох. Внутри всё сжимается и тянет в ответ. Звуки влажные, воздух густой и вязкий. Кажется, будто я задохнусь, если не заполучу большее.

— Будут, — чётко обещает.

Я киваю и начинаю двигаться на его руке, скользя вверх и вниз. Пульс гулко отдаётся в висках, а грохот сердца за грудной клеткой оглушает. Весь мир сжимается до этого момента.

Ещё недавно мне казалось, что я повременю с сексом, но боль ушла, оставив после себя навязчивое желание попробовать ещё хотя бы раз или два. Пока не надоест…

Аслан прекращает ласки настолько спонтанно, что я едва не хнычу. Он избавляется от футболки и приспускает штаны вместе с бельем, высвобождая эрегированный член. При ярком свете комнаты он кажется просто огромным, заманчиво и призывно покачиваясь.

Вскрыв упаковку и прижав к головке кружочек латекса, Аслан раскатывает защиту по всей длине, а я внимательно слежу за каждым его отточенным действием, думая, что в будущем это может пригодиться. Сомневаюсь, что с кем-то другим у меня будет возможность наблюдать процесс так близко и с таким интересом.