– Ты пригласил меня, чтобы обсудить наши семейные узы или есть более важная тема разговора? – холодно бросила я, пытаясь казаться безразличной. – Если нет, прошу вернуть меня туда, откуда привели. Уж лучше сырые холодные стены, чем ваше общество, – я бросила на него испепеляющий взгляд, подтверждая, серьёзность сказанных мною слов, и перевела его на мать, которая до сих пор покорно не совершила ни одного лишнего движения. Мне показалось это странным, но я не придала этому особого значения.

– Что ж, если ты не желаешь насладиться лишним глотком свежего воздуха, будь, по-твоему, – он сощурился, обратив ко мне свои голубые глаза, и подпёр голову ладонями, сложив их в замок. – Я предлагаю тебе присягнуть ко мне на верность. Даю слово, что в таком случае с твоим правителем ничего не случится, и ты будешь жить припеваючи, имея при этом титул моей наследницы и власть. Я официально признаю тебя, как дочь, и ты будешь с гордостью носить мою фамилию.… Если же нет…

– Никогда! – он не успел договорить, как я оборвала его на полуслове. – Ни за что на свете. Я не желаю иметь с тобой ничего общего и не собираюсь принимать родство. Я больше не Демиль и не намерена становиться Торнфилд. Я остаюсь Айлой Арстрон и моё решение, не изменится, – ярость захватила меня с головой, мне хотелось рвать и метать, заткнуть его грязный рот, лишь бы он замолчал.

– Это я уже понял. На твоём запястье красуется крайне милый узор, – отец украдкой посмотрел туда, где чёрные линии покоились на моём запястье, виднеясь из-под рукава туники. – Но, династии Арстронов уже давно нет, и истинный Двор Тьмы находится под моим правлением, – я обратила внимание на то, что он утаил существование Дианелы. – И пока все дворы признают меня истинным Верховным правителем этих и всех оставшихся земель, ты не имеешь никакого права на голос. Подумай получше. Ему не жить. Одно моё слово и твой ненаглядный лишится головы в тот же час, – он пытался запугать меня, давя на самое больное место.

Но я не допущу такой ошибки. Я не настолько глупа, чтобы верить каждому слову, слетевшему с его губ. Внизу меня ждёт женщина, отчаянно молящаяся за своего сына, пожертвовавшая многим, чтобы спасти его. А за пределами этих стен далеко отсюда находилась моя душа, которую я с огромным усилием смогла уберечь от этого кошмара, непростой ценой.

– Я знал, что ты сразу же откажешь. Но я снова проявлю доброту лишь потому, что ты моя дочь, – на этих словах меня резко замутило, я не хотела иметь ничего общего с этим мужчиной, но судьба распорядилась по-своему. – Я дам тебе время, обдумать моё предложение. Твоя драгоценная мать, – он скосил глаза в её сторону, но та по-прежнему покорно сидела, – любезно попросила меня дать тебе хоть малейший шанс, – он снова заглянул в мои глаза. На его лице отражалось обещание предстоящей расплаты. – Либо ты согласишься, поклянёшься мне в верности и добровольно отдашь моё пламя, либо лишишься жизни, вместе со своей драгоценной парой и его беглым народом, – на этих словах, я заметила, как мама едва дрогнула, но, если быть честной, мне совершенно не хотелось знать причин её реакции. – И поверь, Айла, время не на твоей стороне.

Едва он договорил последнее слово, я резко встала, опрокинув стул, и демонстративно направилась к выходу, бросив короткий взгляд на стражника, который подорвался с места, чтобы грубо подхватить меня под локоть и сопроводить обратно. Подойдя к дверям, я услышала, за спиной звонкий смех, который пронзил моё тело дрожью.

– Действительно, моя дочь, – это всё, что было сказано, но я не посмела обернуться, боясь, что не совладаю с собой и наброшусь на него с голыми руками.

Путь обратно почему-то был более коротким и не таким петляющим на поворотах. Я подумала, что меня опять намеренно путали, не желая раскрывать подлинный вход в ненавистную мне темницу. Ступая по очередному коридору, я услышала звуки драки и мужские голоса. Когда мы показались в проходе, ведущем к камерам, мне предстала забавная картина. Парень, весь потрёпанный, в грязи и наполовину разодранной рубашке, прописал стражу мастерский хук справа, вывив того из равновесия.

– Катись к чёрту, поганый демон! – прорычал он со злобой тому, кто теперь валялся на полу, потирая отбитую челюсть.

Заприметив нас, он остановился, учащённо дыша от гнева и устроенной им драки. У него были короткие тёмно-русого цвета волосы с небольшой волной и почти чёрного оттенка глаза. Брови были сдвинуты к переносице, придавая ему суровое выражение лица. На левой виднелась выбритая полоска, а в его пухлой нижней губе болталась круглая серёжка чёрного цвета. Его челюсть была сжата в напряжении, отчего и без того острый подбородок стал ещё более угловатым. Он был выше меня порядком на голову, а его тело было хоть и тощим, но крепким и жилистым. Пока я бесстыже разглядывала его, мой провожатый быстро сообразил, что его товарищу нужна помощь. Он ухватил меня у основания волос на затылке, где начиналась коса, и швырнул в сторону моей камеры, с такой силой и скоростью, что я не успела подставить руки и ударилась головой о железные погнутые прутья. Удар оглушил меня, и я на несколько секунд потеряла фокус зрения, слушая шум в ушах вперемежку со звуками новой драки.

Когда я пришла в себя, паренёк был схвачен двумя стражами, они скрутили ему руки за спиной и волокли к камере, но я подметила, что им пришлось изрядно попотеть, чтобы это сделать, и на их, и без того изуродованных мордах были отпечатаны следы его обороны. Они отправили его за решётку слева от той, в которой находилась Дианела, сковали и заперли, после чего вернулись ко мне. Церемониться не стали, было видно, что они были крайне взбешены и не желали тратить здесь больше не минуты. Тот, что всё время был рядом со мной, отварил мою камеру, грубо поднял меня за ворот туники и на лету впихнул внутрь, вынуждая мои ноги переплетаться между собой. Он молниеносным движением нацепил кандалы на мои запястья и прикрепил их к поводку из цепи, тянувшейся от стены. После чего с громким хлопком закрыл решётку, запер и вместе с товарищем убрался прочь.

Я тяжело выдохнула, и в этот момент парень с разбегу впечатался в прутья своей камеры, видимо, пытаясь выбраться на свободу.

– Бесполезно, – бросила я ему, желая остановить от глупых попыток.

– Ублюдки! – парень ударил кулаком по решётке, и по темнице разнёсся глухой звук. – Как отсюда выбраться? – он явно не желал смириться с новым положением, оглядываясь вокруг.

– В данный момент никак. По территории замка наложены заклинания, а кандалы, что на тебя нацепили, высасывают магию и истощают, – коротко пояснила я.