Или я проснусь в реальности, где мы катались на Розе и случайно встретились, и ты предложил подвезти, но мы так никуда и не уехали из-за лавин и снегопада. В ту ночь мы целовались у ратуши и занимались любовью в отеле с зелеными стенами (помнишь?), а потом продолжили быть любовниками и редко встречаться в маленьком теремке с полосатыми обоями, деревянной кроватью из массива и воздушно-легкими одеялами.

Я тяну нити каждой реальности, и каждая доступна. Почему же я нахожусь в той, где нет тебя? Знаешь, столько странных вещей написано мной за последние дни, просто не верится. Там реальность перемежается с вымыслом и какой-то дичью. А всё из-за тебя. Любой способ хорош для меня. Я ищу спасения, карабкаюсь, выбираюсь из кроличьей норы. Не хочу падать вниз. Я была там, внизу. Там нет тебя. Самое главное, меня там тоже нет.

25 мая 2022

За что мне нужно простить себя.

Я плохая жена

Я плохая мать

Я плохая дочь

Я так себе подруга

Ты еще не здесь

Мамзышха.

Когда мы общались с Котом, я говорила себе, что я рада. И ни разу – что я счастлива. Но, когда его не стало, я стала описывать моменты общения с ним как счастливые. Только сейчас я поняла эту разницу. Бла-бла-бла, друзья, общение, совпадение интересов. Сейчас, взглянув самой себе в глаза на страницах дневника, я понимаю, что была счастлива рядом с ним. И это хорошо чувствуется в любом описании. Так почему же я не отдавала отчета себе тогда?

Такой ответ родился внезапно, как захлопнутый гештальт: в мою идеальную картину мира не входило быть счастливой рядом с кем-то, кроме Феди. Я закрывала на это глаза. Я не хотела их видеть. Рядом с Котом я была неидеальной. И чем сильнее были чувства, тем страннее я их называла: дружба, симпатия, манипуляция, привязанность. Чем это было? Всем этим вместе или явно чем-то другим?

Вот, например, весь пронизанный радостью наш поход на снежную Мамзышху. Кот бывал там несколько раз с друзьями на мотоциклах, но пешком не ходил не разу, а мы с мужем были осенью предыдущего года. Это несложный и приятный, и к тому же визуально красивый трек к вершине горы. Мы собрались в ноябре, Кот со своими женой, сыном и Кирой, и мы с Федей, нашим сыном и Ренатой. В Сочи было плюс 19, в Абхазии 21С. Достаточно быстро прошли границу. Доехав до середины горы, мы увидели первый снег. Выше на дороге появился лед, а потом непроходимая глубокая колея. Мы оделись, оставили машины и пошли пешком. Девчонки мне казались очень нежными, они жаловались, но шли вперёд, в гору. Тяжелее всего было моему мелкому. Кроме того, что он все время проваливался в снег почти по колено, ему понравилось падать в колею, на мягкий снег, и потешно двигать руками-ногами. Сначала я смеялась, но потом даже его друг отказался ждать, и мы оказались с ним в самом хвосте, и сын стал ныть, что никуда не хочет идти.

Колея закончилась, мы шли по пихтовому лесу, он оказался отличным фоном для ярких контрастных фото. Небо хмурилось тучами и периодически плевалось снежной крупой. На одной из вершин, развернутых к морю, деревьев стало меньше, и все, кто мог, весело съехал на туристических пенках-сидушках вниз. У детей поднялось настроение. Когда деревья совсем закончились, идти стало неожиданно тяжело: дул резкий сильный ветер, он сыпал льдинками в лицо, поднимал снег с земли и кружил его, хлопьями кидая в глаза. Ноги при этом через шаг проваливались то по щиколотку, то по колено в неутоптанный снег. Девчонки постоянно спрашивали меня и Кота, идем ли мы дальше, и я отвечала, что идем, а Кот – что вот, до вершины совсем чуть-чуть осталось. Для южных жителей, где круглый год температура выше ноля, первый зимний поход казался экстремальными.

Федор решил сократить путь через гору, и сын пошел с ним. Когда я увидела их, выходящих из-за поворота, злилась метель и было заметно, что мой ребенок еле держится на ногах. Он забрал у отца бандану и полностью натянул ее себе на лицо. Вместо его глаз я видела нарисованные белым на бордовой ткани глаза Будды. Похоже, плохие погодные условия мой сын воспринял как игру, как вызов.

Буря мглою небо кроет, и, кажется, черно-серая туча так низко, что можно ткнуть в нее пальцем – и она лопнет тонной снега, как воздушный шарик. Временами, когда мгла спадает, можно разглядеть кажущееся отсюда свинцовым море. На пляже тепло и солнечная погода. Блики от воды передают привет тусклыми солнечными зайчиками. В Сочи нет ни одного такого места, чтобы высокая гора находилась близко к побережью. С Мамзышхи можно рассмотреть Олимпийский парк. В хорошую погоду он как на ладони. Сейчас прорисовываются только контуры стадиона Фишт и Ледовой арены. В прошлом году мы разговорились здесь с местными пастухами. Они рассказывали, что когда в Сочи было открытие и закрытие Олимпийских игр и салют, многие жители Абхазии приезжали на гору посмотреть, радовались, как дети, стреляли из ружей в воздух. Сейчас здесь, кроме нас, нет никого.

Еще десяток шагов. Ноги вязнут в снегу. Еще десяток и еще. Наконец, мы на вершине вопим от радости, что добрались, и фотографируемся. Здесь стоит металлическая пирамидальная конструкция, сверху на ней развивается флаг Абхазии с красной ладошкой. Стараемся поместиться в кадр, чтобы были и флаг и все лица. Несмотря на холод и метель мы справились! Мы справились!

Сейчас я не помню ни одной реплики Кота из этого дня, мы даже не шли рядом. Но мы все были в одной команде, вместе смотрели на белые холмы и заснеженные карстовые воронки, вместе вперед тащили за руку детей, преодолевали трудности, и поддерживали друг друга. И это сплочало. И каждого наполняло радостью.

29 мая 2022

Марафон трезвости внезапно окончен.

Ну что ж, закончился мой марафон трезвости, и я употребляю уже третий день по вечерам. Пробовала сопротивляться, не получается. С алкоголем легче. Я не напиваюсь, но три коктейля – это уже показатель, который мне не нравится.

Дома уныло, и, как всегда хочется сбежать туда, где нет ответственности и детей. Но вместо этого я пишу свой дневник нытья.

Кот… Тебя уже нет, а я продолжаю разговаривать с тобой. Смотри, какой сегодня закат: под темной серо-черной светло-голубая, за ней зеленая, утопающая в цвете беленого томата. Тебе бы понравилось. Если бы был на горе, снял и прислал бы в группу. Думаю о тебе так, как будто тебе доступны еще чувства или восприятие. Или на тренировке по яхтенному спорту, я изо всех сил тяну на себя фал, чтобы расправить генакер, а ветер рвёт канат из рук и старательно заворачивает парус. Яхта набирает скорость, в лицо летят брызги, и я, упираясь подошвами в пол, жмурюсь от радости и от солнца. Передаю тебе мысленно: смотри, как круто, ты же собирался попробовать, но не успел. Смотри моими глазами сейчас. Смотри, в метре от борта стая дельфинов-белобочек, они охотятся, показывая свои блестящие спинные плавники, как в тот день на SUPах в Абхазии. И мне кажется, ты ещё что-то можешь увидеть, ты ещё здесь. Можешь почувствовать радость или удивиться. Хотя все нити потеряны уже давно, мне не дотянуться до тебя.

Читала книгу про мозг. Там вера во все, что не доказано наукой, называется типом шизоидного мышления. Все эти видения, веры в приметы, совпадения. А общение с потусторонним миром, подсказки вселенной, разговоры с мертвецами – не что иное как псевдогаллюцинации. Меня, конечно, очень напрягли такие название и определения. Ну что ж, пусть будет так. Мне нужно справиться с твоей смертью, и пока что ты очень нужен мне здесь.

Я подумала еще и пришла к окончательному решению, что термин «псевдогаллюцинации» мне совсем не подходит. Знаете, чем они от просто галлюцинаций отличаются? Сумасшедший думает, что галлюцинацию видит не только он, но и все вокруг. Псевдогаллюцинации – это когда ты со своими демонами пьешь чай на кухне в уютной ламповой атмосфере. И эти подкроватные монстры, голоса и знаки – твои, персональные. Не доступные никому другому. Я оставлю своих демонов при себе, только назову их по-другому. У меня своя теория. Пусть лучше будет магический реализм. Это когда ты веришь не только в плохое, но и остаешься открытым для доброго, светлого. Время и пространство смещаются куда-то, чуть в сторону, обретая дополнительный смысл, и тебе становятся доступны знаки.