— Почему ты зовешь их енотами? — фыркнула от смеха Катарина.

— Потому что жрут что-то вкусное постоянно! — возмущенно прошипел Ловчий и с тоской добавил: — И не делятся…

Ведьма тихо, чтобы не разбудить малыша, засмеялась. Вряд ли в мире найдется что-то, что Ровена ненавидела сильнее, чем готовить. Импульсивная, порывистая и беспокойная вампирша оказалась совершенно не в состоянии корпеть над кастрюлями. Для Линарда, унаследовавшего немалый счет в банке, не было проблемой нанять кухарку или вообще питаться исключительно в ресторанах до конца жизни, однако периодически Ловчий уговаривал любимую жену приготовить для него что-нибудь вкусное. Рона поддавалась уговорам, честно пыталась следовать рецепту, но получалось или вкусно, но неаппетитно на вид, или наоборот — очень привлекательно внешне и совершенно несъедобно. Вампирша расстраивалась, бесилась, шумно ругалась с мужем… Не менее шумно с ним мирилась, а затем уже вместе супруги готовили что-нибудь, на что можно смотреть без слез и чем не выйдет отравиться. Подобные кулинарные вечера уже много лет повторялись с завидной регулярностью, и ведьма, выслушивающая жалобы то от подруги, то от напарника, давно поняла, что от ссор эта парочка получает не меньше удовольствия, чем от последующего примирения, а неумение Роны готовить — лишь отличный, никуда не исчезающий и не обидный повод. Свою жену Ловчий обожал, несмотря ни на что.

— Калебу и Фае еще год учиться, — Катарина с улыбкой остановила собиравшегося что-то сказать палача. — И за прошедшие месяцы они превысили все разумные лимиты на неприятности и приключения. Пусть отдохнут и закончат университет, как обычные студенты. Года должно хватить, чтобы понять, хотят ли они спокойную и размеренную жизнь, или уже не смогут существовать, не влипая в истории. И почему-то мне кажется, не пройдет и года, как Фая и Калеб придут к нам сами.