В Странном клубе стучать не принято. Вот и Ян не стучал, просто вошёл в кабинет Джесси, захлопнув за собой дверь, упал в кресло, откинул голову к потолку и открыл рот в немом крике.

Сидящий за столом Джесс, складывающий из какого-то документа журавлика, бросил на него взгляд.

– М-да, кажется, произошло что-то серьезное.

Ян в ответ помолчал. Проверил холодильник на наличие еды.

Понимая намёк, Джесс щелкнул кнопкой чайника и вытащил из ящика две кружки.

– Прости за очевидный факт, но выглядишь хреново, – бросил ему Мак, вместе с упаковкой печения, которой тут же зашуршали. – Может, перед рассказом местную скорую вызвать?

Ян поморщился от этого предложения и вдруг вспомнил, что у него не было времени на то, чтобы притащить младшеньким поесть, как собирался. И что байк свой оставил в недрах города. Ну точно расклеиваться нельзя, слишком много забот.

– Сначала дела – потом больничка, – слова едва можно разобрать за затолканным за щеки угощением, но Джесс понимает и машет рукой.

– Делай, что хочешь. Не мне потом получать за халатное отношение к своему здоровью.

Ян всегда таким был и спорить с ним бесполезно.

Джесси разлил кипяток и замер в ожидании, с чем же к нему пришёл их морозный вестник.

Если судить по складке между бровями, которую не смогло разгладить сладкое, дело весьма непростое.

Акт XLVI. Всё связано?

Правило клуба O(r/d)dinary №69: Ищи причины. Ищи мотивы

Помня о привычке Яна долго молчать, Джесс думал, что их посиделки растянутся на порядочное время, отхлебнул от чашки кипятка с привкусом ещё не до конца заварившегося чая, когда услышал:

– Наш с тобой старый знакомый всё же вернулся. Тот, который незнакомец.

Кипяток идёт не в то горло и Джесс истерично кашляет, пытаясь сделать вдох. А когда делает, на лице читается столько эмоций, что Ян узнаёт в них свои собственные.

Они понимающе переглянулись.

– Значит, наши подозрения подтвердились. Может быть и хорошо, что за творящимся в последнее время стоит именно он, а не кто-то другой. Или третий. Или десятый. Нашим врагам нет счета, нам пополнение их рядов не нужно.

Джесси замолчал, делая новый глоток и морщась от слишком высокой температуры.

Ян кивнул. Потянулся за чашкой и укутался в её тепле, прокручивая в голове произошедшее.

– Возможно, этот незнакомец является той золотой серединой, от которой тянутся наши неприятности на протяжении всех этих лет, – говорит он. Усмешка на скрытом капюшоном лице нервирует, хоть он больше её и не видит.

– Может быть, он начал творить безобразия даже раньше, – Джесс пожал плечами.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я размышлял вот о чем. Этот город – почему в нём так много бед? Почему так много скелетов хранится в его подвалах? Случайность ли это, что Паредайз так опасен, или кто-то специально усугубил последствия произошедшей в нём когда-то катострофы?

– Разумно, – Ян обхватывает чашку пальцами до побелевших костяшек. – Когда я приехал, здесь вообще жуть что творилось. Скажем так, по твоему прибытию ситуацию можно было бы назвать "мирной".

Джесси нервно усмехается, вспоминая этот "мир", в котором его то и дело пытались съесть. И не только из-за того, что он кого-то убивал, а просто потому что злых сущностей было слишком много.

– То-то и оно. Конечно, за пять лет мы много нечисти разогнали по углам, но на улицах её всё ещё хватает. Сначала я думал, ну вижу и вижу их, что такого. А потом понял, что в своем родном городе тогда должен был бы тоже видеть что-то подобное. Но не видел. Напрашивается вывод, что либо организация, отвечающая за мою далёкую родину, отлично справлялась со своими обязанностями, либо с Паредайзом слишком что-то не так. Вполне возможно, кто-то намеренно усугубляет ситуацию.

– Я никогда и нигде не встречал столько тьмы, сколько нашёл здесь, – взгляд Яна поднимается от чашки и глядит на Джесси в упор. – И поэтому сразу сказал, что ты сделал очень плохой выбор, когда решил остаться в этом городе.

– Такой уж плохой? – Джесс мягко улыбается. – А глядя на вас, мне кажется, что он был самым лучшим.

Ян на это заявление даже глаз не закатывает. И точно. Неизвестно, что было бы со всеми детьми их Клуба, если бы не Мак.

– Хорошо. Давай на мгновение допустим, что все наши неприятности из-за одного человека, если он вообще человек. – пускается в теории Ян. – Думаешь, и дело о трёх шрамах связано с ним?

Ян непроизвольно касается шеи. Там, едва различимая в неярком свете затухающего за окном вечера, тонкая белая полоса от лезвия ножа. Её не увидеть, если не знаешь, куда смотреть. Но фантомные ощущения текущей по коже горячей крови останутся с ним на всю жизнь.