Но как это до конца объяснить самому себе? Как объяснить Бин?

Он ведь не может теперь произнести ни слова.

***

– Где тебя носит?

Джесси столкнулся с Яном сразу после миссии. Которая, чуть ранее, неожиданно увенчалась успехом. Конечно, пару шрамов на теле прибавилось, но он вполне себе жив и готов объясниться с Бин.

Мак был взволнован перед предстоящим разговором, но всё равно мягко улыбнулся по неизвестной причине раззадоренному Яну. Протянул руку, чтобы успокаивающе коснуться плеча. Но её стряхнули.

Волнение резко перерастает в холод. Джесс замирает все так же, с улыбкой на лице. Что-то не так. Совсем не так.

– Почему Бин рыдает и никак не может успокоиться, ты случайно не в курсе? Неужели так трудно было ответить на ее чувства?

Джесси с облегчением выдыхает. Он-то думал, произошла беда. А его не так поняли. Ну, что же, ребята имеют на это право. Он задолжал объяснение всем им.

– О, так вот в чем дело. Я просто...

И, прежде чем Джесси успевает договорить, он чувствует, что по шее полоснуло что-то холодное. До ужаса напоминающее клинок.

Промедли он хотя бы на долю секунды и не отшатнись, его голова бы уже покатилась по подъезду.

Пальцы мгновенно зажимают рану. Перед глазами пелена боли, сквозь которую Джесс видит Яна. Яна, который даже не сдвинулся с места. Стоял под стенкой всё так же, запихнув руки глубоко в карманы.

Но именно он только что использовал против него, Джесси, теневое лезвие.

Он ослабил бдительность. Потому что это Ян. Ян, его сокровище, с которым ему никогда не приходилось быть осторожным. Потому что они с самой первой встречи всегда были вместе и доверяли друг другу.

Что же... Всё оказалось зря?

Он, Джесс, просчитался на его счёт?

Как же глупо...

У Джесси внутри пустеет. Перед глазами плывёт уже не только от боли, но и от шока.

"Глаза бы мои тебя не видели" – хочет бросить он Яну. И понимает, что не может. Получается только сдавленный хрип.

Тогда Джесси упрямо минует Яна, решив полностью его проигнорировать. И делать так примерно до конца жизни.

Его бы убить за такую выходку. Но даже несмотря на случившееся Джесси было его жаль. Даже это он мог простить Яну, ведь он просто неправильно понял его намерения, только и...

– Зачем возвращаешься? Что скажешь им, когда придёшь? Что это я ранил тебя? Но как бы у меня это получилось, я же слабее. Да и кому они поверят после того, как ты так обошёлся с Бин?

... всего.

Или же всё гораздо глубже? Примерно на недосягаемом Джесси уровне?

Он хотел бы спросить у Яна, что, собственно, вообще происходит. Но не мог. Всё ещё не мог.

Однако Ян прочитал вопрос в его взгляде и хмыкнул.

– Ты очень сильно просчитался. Из-за того, что ты плохо к нам относишься, что ранишь тех, кто проявляет к тебе тепло, ты растерял свой авторитет. Да и теперь ещё возвращаешься с миссии раненый. Тебе больше не будут доверять так же как раньше.

Джесс не выдерживает.

Всего мгновение, и уже у шеи Яна застывает холодный клинок, готовый вспороть глотку.

Но Ян ни капельки не боится. Потому что знает Джесси слишком хорошо.

– Что? Убьёшь меня? Ты меня больше не любишь?

И Джесс бы хотел сказать "нет". Окончательно убить своё разрывающееся на клочки сердце.

Но... Не мог. Слишком много у него воспоминаний, слишком мягкая душа таится в груди. Даже несмотря на то, что воспитанный им подросток оказался дрянью, рука у него не поднимется.

Нельзя обижать тех, кто любит тебя от чистого сердца. А Джесси обидел Бин. И карма настигла его мгновенно.

Да и ничего не случается просто так. Если ребята поверят в придуманное Яном, это будет значить лишь то, что он действительно растерял среди них авторитет. И больше им не нужен.

***

Поначалу Джесси действительно верил, что найдётся кто-то, кто посчитает вымысел бредом.

Но только он добрался до жилых помещений – сразу поймал взгляд Джерри. Та почти сразу его отвела, но Маку хватило секунды, чтобы всё понять. Джерри больше не на его стороне. И никакие слова не помогут. Тем более написанные на бумаге.

А если уж Джерри не верит ему... То кто тогда поверит? Том, который всегда прислушивается к Фэй? Черри и Рин, и без того не особенно его жаловавшие? Или Бин, которой он лично разбил сердце?