Его обычно невозмутимое лицо в свете фонаря горело пожаром, а сомкнутая в пальцах фотография впивалась в сердце колючими иглами.

Признается ли он Ликс по-настоящему или всё на этом и закончится? Какие вообще чувства у него могут быть к девушке, с которой они едва знакомы?

Ян не верил в любовь с первого взгляда, но прилетевший из ниоткуда птенчик тихо постучался клювом в его покрытую льдом душу. И наступила оттепель.

Завтра. Завтра он всё обдумает, а на сегодня он уже и так сказал слишком много.

Пряча фотографию во внутренний карман, Ян почувствовал прикосновение к плечу.

Он оглянулся так стремительно, что тот, кто его побеспокоил, испуганно отшатнулся.

Ледяной взгляд Яна, готовый превратить неприятеля в пепел, до смерти напугал всего лишь... уличный фонарь.

Тот всё ещё не принял ровное положение и обеспокоенно мигал лампочкой, извиняясь на азбуке Морзе.

Ян облегченно выдохнул. Хорошо, что запутавшись в размышлениях он едва не стал "жертвой" светильника, а не чего-нибудь похуже. Нельзя вот так утрачивать бдительность, особенно в такое трудное время.

– Это всего лишь ты? Сегодня Рина нет, фотографии не будет.

Услышав ответ, фонарь "поник", согнувшись пополам.

Он относился к виду низкоуровневой нечисти.

"Ну и откуда взяться работающему фонарю в такой, глуши? " – думал заплутавший в темноте одинокий прохожий, и стремился к единственному на километр ореолу тусклого света.

Стоял некоторое время, изучая этакую диковинку, а затем уходил. А дома не досчитывался мелких монет в карманах или обнаруживал пропажу серёжки из уха.

Фонарь Обмена дарил свой свет, но ждал доброго подарка и от человека.

Рин частенько ходил на смены в этот парк. После того, как из его альбома в сумке таинственным образом исчезло несколько ценных фотографий, он постарался докопаться до сути. В результате своего расследования, Миура заключил с существом договор – он каждую встречу дарит ему фотографию, а Фонарик своим миганием предупреждает о приближении опасности.

Ян внутренне посмеивался, глядя на обиженную нечисть.

Конечно, дружить с фонарём очень странно, но однажды совместная работа с ним могла спасти чью-то жизнь. Эта нечисть – не единственная, с кем Странный клуб заключил договор о перемирии для подобных целей.

Ален покопался в сумке и вырвал из скетчбука набросок букета цветов.

– Это подойдёт?

Увидев подарок, Фонарик засиял таким ярким светом, что современные лампы обзавидуются. Листок исчез у Яна из рук, а предмет освящения принял нормальный вид – ровный и неживой.

А Ян понял, что ему, благодаря взбудораживающей неожиданности, наконец, удалось немного отвлечься от событий прошедшего дня. Всё же, сделка стоила того.

Холодный ветер забирался под куртку. Где-то на горизонте вскоре обещал показаться рассвет.

Акт XXI. Чувство прекрасного любым умам не чуждо

Правило клуба O(r/d)dinary №90: Люби искусство и оно полюбит тебя в ответ

Несмотря на то, что прошлой ночью Ликс уснула очень поздно, стоило солнечному лучу проскользнуть сквозь неплотно прикрытые занавески и упасть ей на щеку, как сонливости не осталось ни в одном глазу.

Ощущение мира "новой Ликс Эванс" показалось как-то по-особенному прекрасным.

Всё вокруг было новым, интересным и загадочным – внутренний исследователь тут же потребовал приступать к действиям и отправляться навстречу приключениям.

Она припомнила события всех дней, что провела в Странном Клубе, и постаралась составить примерный график выхода других его участников в дозоры.

Если задуматься, ребят было куда труднее застать в ночное время, чем в дневное, хотя, конкретно сейчас, все наверняка отсыпались. Поэтому Ликс придётся "отправляться в плавание за открытиями" в одиночку и ограничиваться лишь тем, что она сможет найти самостоятельно.

***

Новые детали этого странного места не заставили долго себя искать.

Стоило девушке прошагать всего пару коридоров, как она, словно по заказу, встретилась с висящей на стене картиной.

Картина изображала луг, кормящий травой пушистых овечек, и была перекошена набок. Ликс, чтобы хорошенько её рассмотреть, пришлось повернуть голову.

Да только холст повернулся вслед за ее движением вверх тормашками. А рядом на стене появилась светящаяся надпись.

– Картина написана в 1842 году Джоном Ситкелом. Он считал её неудачной, но всё равно повесил, сказав, что если смотреть на неё под неправильным углом, то выглядит неплохо. Клуб бережёт его завет и просит относиться к выбору художника уважительно, – прочитала Ликс, с каждым словом поднимая брови всё выше. – Странный клуб не может не удивлять.