— Вы не понимаете, во что ввязываетесь. Разделение супружеской ответственности означает, что вы добровольно разделите наказание с Ирвеном, каким бы оно ни было.

— Я уже прочитала об этом, — кинула Кеммеру, откладывая вилку в сторону. — Я также прочитала, что семейные камеры заключения лучше одиночных или общих. А значит, моё решение пойдёт ему на пользу.

— Кхм, — откашлялся Хейлар. — Ты же даже не знаешь, в чём его обвиняют.

— А это имеет такое большое значение? — пожала плечами в ответ. — Я просто хочу быть рядом с мужем.

— В тюрьме? — неверяще переспросил Кеммер. — Вы добровольно сядете в тюрьму? На годы?

Деверь повернулся к Хейлару, словно требуя подтверждения того, что он не ослышался.

— Речь всё же не об убийстве… В юридическом справочнике написано, что за нападение присуждают до трёх лет лишения свободы. Плюс обязательные отработки по зарядке магических накопителей в течение всего срока заключения. Но если я разделю ответственность с Ирвеном, то наказание смягчат. Два или даже полтора года вместо трёх. Это так?

— Так, — кивнул Кеммер, а потом спросил, но уже мягче, не обычным ледяным тоном, а скорее просто растерянно: — Но вы уже жена Ирва… Вы имеете право жить здесь, пользоваться его состоянием, ездить в театры и на выставки… или чем там вам нравится заниматься?..

— Всё так. Однако, честное слово, я предпочту находиться рядом с Ирвеном, пусть и в тюрьме, чем без него на воле. Да и как я смогу развлекаться и ходить по театрам, зная, в каком положении муж? Поэтому я всё взвесила и решила, что разделю срок с ним. Вот так.

Хейлар вдруг широко улыбнулся:

— Я так и знал! Драконов сын, как он урвал себе такую жену, а? Вот как? Нет, Ким, ты слышал? Будь я на его месте, уже два раза сдох бы ещё при Разломе, а этот везучий потрох теперь ещё и отдохнёт. Ну знаешь, в камере повышенной комфортности, с любимой женой под боком, а не в боях или в казарме при Разломе, как все остальные. Честное слово, я так за него рад, что он меня аж немного бесит!

Кеммер снова повернулся к целителю и спросил:

— Ячер, ты же не думаешь, что он нарочно?..

— Нет, конечно, — беззаботно пожал плечами тот. — Предполагаю, что Боллар просто вывел Ирва из себя. После того, что случилось с Гвен, я бы и сам не удержался. Не очень понимаю, как Боллар выжил, но, видимо, немного самообладания у Ирва всё же осталось.

— Так что случилось? Вы наконец расскажете? — вопрошающе уставилась я на обоих.

— Да, — Кеммер посмотрел прямо на меня, но не враждебно и холодно, как обычно, а спокойно. — Помните тот день, когда вы очнулись после приёма зелья первый раз? Вы ещё попросили принести книгу. Так вот, Ирвен тогда ездил к вашему брату, чтобы выяснить, что случилось, и заставить его снять с вас заклинание подчинения. В общем, разговор у них сложился не самый… благожелательный. Боллар отказался помогать и заявил, что вы всё равно исполните приказанное, поэтому он уже подготовил место в родовом склепе и даже табличку заказал. Ирв вспылил и… ну… в общем, выразил своё недовольство сложившейся ситуацией… несколько неподобающим способом.

— Надрал Боллару зад так, что тот два дня в себя не приходил, — довольно скалясь, сказал Хейлар и ехидно добавил: — А когда пришёл, то недосчитался нескольких зубов. И наверняка испытал восторг от новой формы своего носа.

— В общем, очнувшись, Боллар выдвинул обвинения против Ирва. А так как формально одно место в Синклите принадлежит Болларам, то он настоял на том, чтобы нападение было расценено как нападение на представителя Синклита, — пояснил Кеммер. — По факту Боллар там ещё не заседает из-за возраста и передал право голоса другому доверенному члену Синклита, но юридически после гибели вашего деда он таковым тоже является, так что… Ирвену не три года заключения грозит, а минимум семь.

Договорив, деверь выжидательно уставился на меня.

— Семь… — оторопело проговорила я, а потом подумала, что всё не так страшно.

Если будет суд, то мне есть что предъявить на нём. А ещё лучше — до него, чтобы заставить Бреура дать заднюю. В конце концов, он опосредованно пытался меня убить, а Ирвен защищал, как мог. Да и потом, я всё равно чувствую мужа сквозь печать, так что лишь вопрос времени, когда разлука станет невыносимой.

— Это ничего не меняет. Семь так семь… — тяжело вздохнула я. — А отбиться от этих обвинений каким-то образом можно?

— Разумеется. Нам предстоит судебный процесс, в котором мы расскажем, что сделал Боллар. Это наверняка послужит смягчающим обстоятельством. Опять же, нужно достойным образом осветить историю в газетах, чтобы вызвать общественный резонанс. На заказные публикации денег у Боллара нет, а у нас есть. Я уже встретился с двумя редакторами и заручился их поддержкой. Представим его злодеем, пытавшимся разлучить влюблённых. А вас — благословлённой богиней парой, чьи души устремились навстречу друг другу, несмотря на вражду семей. В общем, напишем какую-нибудь романтическую чушь в этом духе, чтобы вызвать сочувствие у широких масс до начала процесса. Журналисты уже готовят материалы и пришлют мне на проверку.