— Камеры? — заинтересовалась Тая. Ляля ткнула пальцем в потолок. — Ну, вряд ли Шиков ушел через главный вход. В больничном халате? Думаю, через задний двор вышел.

— И в халате по улице побрел? — хмыкнула Ляля.

Тая не ответила. Какая разница. Может, и побрел, но скорей всего вызвал такси и поехал куда ему надо. Но не домой, скорей всего. Он же не самоубийца. Вчерашний мужик в маске явно хотел грохнуть именно Шикова. Вопрос только почему сразу не убил? Ответ тоже был понятен: что-то у Шикова было, что мужику в маске было позарез нужно. Компромат?

— И все же надо камеры посмотреть, — не сдавалась Ляля.

— Попробуй найти начальника охраны или кто у них тут за безопасность отвечает. Пусть тебе запись покажет.

— А если он откажется?

Тая посмотрела на нее испытующе.

— Ляля, ты хочешь стать сыщиком или нет? Если да, то ищи выход из любой ситуации. Считай, что это тебе тестовое задание на профпригодность.

Ляля зарумянилась, и тут же умчалась. Тая понимала, что ничего на записях они не найдут, но ей нужно было время побыть одной и подумать.

Итак — Шикова уволили, потому что он установил прослушку в кабинете Боднара. А установить жучки и камеры его подрядила Алина. Когда Шикова взяли за жабры и уволили, он Алину не сдал, потому и сказал, что «за ней должок». Ему бы и успокоиться на этом, но он, как психически нестабильный тип, решил добиться «справедливости» и пошел в сыскное агентство, к Толику. Толик скоро понял, что Шиков реально псих и реально виноват, и отказался от дела. Все злость Шикова переметнулась с Боднара на Толика, а в его лице и на всю «Правду».

Все это укладывалось в более менее логичную схему. Выходит Шиков, который как выяснилось, следил за сотрудниками «Правды» узнал, что Таисия ищет сотрудников, увидел Егора, поэтому и угнал его автомобиль, на котором сбил Вершинина. Убил сразу двух зайцев: вывел из строя Толика, может даже, оставил его инвалидом, и подставил ее, Таю. Со стороны реально может выглядеть, как разборки внутри бизнеса. Да, дела. Шиков-то ценный свидетель. И она его упустила. Да кто ж знал, что он такой прыткий? В такими травмами свалил из больницы. И где его теперь искать? Без его показаний Егора из ментовки не вытащить. Кстати, надо бы узнать как он там? А то еще решит, что его бросили на произвол судьбы.

Прибежала Ляля, красная, довольная, и в то же время разочарованная.

— Уф! Показали они мне записи. Нет, в холле Шиков не появлялся.

— Вы что за все время успели пересмотреть? — недоверчиво спросила Тая.

— Так он уйти мог только рано утром, — пояснила Ляля. — Вечером он был под наркозом, ему же руку вправляли и гипсовали. Я спецом у медсестры узнавала. Она клянется, что ночью Шиков был в палате. А утром на завтраке его уже не было. Завтрак у них в восемь. Ну вот мы и отсмотрели на быстрой перемотке. Там и людей-то не было. Так что быстро получилось. А камеры на запасном выходе у них нет, вернее есть, но не рабочая.

Тая слушала и кивала. Примерно так она и представляла.

— Слушай, Ляль. Нам Шиков нужен. Он ключ к всему. У него есть что-то, что очень нужно тому кто убил Алину.

Ляля сделала круглые глаза.

— Да-да, — Тая стиснула виски. Точно! Она и сама только сейчас это поняла. — Смотри. Алина заказала Шикову прослушку своего начальника и наверняка нарыла какой-то убойный компромат. Недаром она говорила Роману, что скоро будет в шоколаде с кучей бабок. Убийца видимо не нашел этот компромат в ее квартире и пошел к Шикову.

— Думаешь, она хранила это у него?

— А почему нет? В любом случае надо искать этого горе-умельца.

— Не, ну это совсем уж… А как же быть с Егором? Если Шиков не найдется, его посадят? — Ляля схватилась за щеки, личико стало печальным.

— Что, жалко? — усмехнулась Тая.

Укоряющий взгляд Ляли устыдил ее.

— А вот и да! — с вызовом ответила Кудряшка. — Он, между прочим, нам помогал, и вообще…

— О!

Тая не стала напоминать Ляле, как та всеми силами пыталась выжить Егора из агентства. Что ж, от ненависти до… всего-то ничего.

— И где будем его искать?

— Для начала надо узнать что с Егором, — предложила Тая. — Ты права, негоже бросать его в такой ситуации. Поехали.

По дороге она набрала номер Насти Осетровой. Та долго не отвечала, но потом взяла трубку.

— Слушай, — сразу сказал она. — Этот твой Егор строит из себя партизана на допросе. Уверяет, что на время, когда сбили Вершинина у него есть алиби. Типа встречался с каким-то знакомым, но с кем не говорит.

— Хм… С замужней женщиной? Не хочет подставить ее?