Шрифт:
Прекратил дурацкие рассуждения, перешел на балкон, выходящий во двор, вслушиваюсь в звуки ночного Парижа.
02.07.2022. С утра в бодром настроении. Погрузил в мерседес небольшой запас одежды (на всякий случай), заехал к знакомому лавочнику, и тот поставил в багажник два ящика припасов. Хорошо, что вино не нужно брать с собой, – смешно в Бургундию ехать со своим вином. Конечно, не забыл ноутбук и флешку с записями, относящимися к моему последнему опусу. Можно ехать к Натали.
Натали уже ждала с чемоданчиком и двумя сумками у своего дома. Рядом с ней стояла и с любопытством вглядывалась в меня девушка лет двадцати, явно – Лесси. На маму отнюдь не похожа: высокая, светло-рыжеватая, вероятно, в отца. И фигура крепкая – совсем не Натали. Что ж, пусть смотрит, мне скрывать нечего. Вышел из машины, помог разместить вещи Натали на задних сидениях; взаимные улыбки, и мы отправились в путь. Если не останавливаться, дорога займет чуть более трех часов. Но три часа сидения в машине – это мука. Заранее решил, что остановимся где-то в приличном красивом месте. Передохнем и позавтракаем. Красивых и не очень городков и деревушек от Парижа до Дижона чуть менее девяноста. И многие из них заслуживают посещения. Спросил Натали, была ли она в Осере? Оказывается – никогда. Что ж, городок подходящий. Когда-то, когда я писал небольшую повесть о 2 Крестовом походе, среди городов, имевших отношение к походу, изучал и Осер. Найдется, что рассказать Натали.
У Монруж выехали из пределов официального Парижа, стало немного легче вести машину, можно разговаривать с Натали. Спросил о Лесси, она ли провожала маму? Возможно, Натали тяготила молчаливая пауза, пока мы крутились по парижским улицам, поэтому отвечала с интересом. Вернее, это были не ответы на вопросы, а рассказ о маме и дочке.
– Я вышла замуж в двадцать лет, когда была на втором курсе университета. Роберт не имел постоянной работы, но нас это не смущало, у меня была стипендия, тетя помогала, он тоже временами приносил что-то домой. Через год родилась Лесси. Вот тогда начались настоящие трудности. Взяла академический отпуск, соответственно, лишилась стипендии. Очень помогала сестра отца, ведь мои родители умерли очень рано: я воспитывалась у тети. Последний раз муж видел Лесси в 2003 году, потом надолго исчез в своей Шотландии. Естественно, что деньги почти не присылал. Тетя заставила меня продолжить обучение, я закончила курс бакалавром в 2004 по специальности «Французская и европейская литература». В 2007 году удалось развестись с Робертом, с тех пор не видела его. Не получала никаких известий. Поэтому так волнуюсь за Лесси, ведь ее парень такой же бестолковый, как мой бывший муж.
Я сочувственно пробормотал что-то, приготовился слушать дальше, но Натали замолчала. Пришлось вступить в разговор мне:
– После университета сразу занялись редакторской работой?
– Нет, сначала пыталась писать. Я еще студенткой опубликовала рассказик в студенческом журнале, после университета написала рассказ по детским впечатлениям. Опубликовали, хвалили, даже заплатили пятьдесят евро. В то время авторам еще платили деньги.
– Да, помню эти времена. Теперь самому приходится кое-что доплачивать.
– И я поняла, что литературным трудом ничего не заработаешь. Ведь писала рассказ месяц, несколько раз правила его, а получила столько, сколько заплатили бы мне за смену работы в кафе. Этим тоже приходилось тогда заниматься.
Мимо проносятся городки и поселки. Давно проехали Немур, через полчаса будет Осер. Снова спрашиваю, хочет ли Натали остановиться в Осере, размять ноги, полюбоваться на витражи в церкви Аббатства Сен-Жермен. Неопределенный ответ – понятно, она не видела их, не знает, нужно ли ей любоваться на эти витражи. Но я-то знаю, за два часа в пути ноги устают, обязательно нужна прогулка. Задал несколько вопросов по книге итальянца – опять получил весьма неопределенные ответы. Но мне это совсем неважно – главное, отвлечь попутчицу. И добился совсем иного: Натали стала расспрашивать, как я стал владельцем домика в Бургундии. Пришлось отнекиваться:
– Это семейное владение моей Мари. Я как-нибудь расскажу его историю – длинную историю. Сейчас времени не хватит все рассказать. Тем более, что мы уже подъезжаем к Осеру.
Переехали через Йонну, объехали кругом аббатство, остановились у входа, около часовой башни. Рассказал Натали все, что знал об аббатстве, об его истории, начиная с V века, со времен епископа Германа Осерского. Потом перескочил на каролингские времена. Захлебнулся, ничего интересного больше не помню, предложил войти в Соборную церковь, полюбоваться витражами XIII века. Полюбовались, думал все, можно пойти завтракать, но служитель предложил проводить нас в крипту, где сохранились фрески IX века. Прошли этот ряд фресок, причем Натали останавливалась у каждой, внимательно рассматривала, показывала мне отдельные места. Я удивлялся (про себя), откуда у нее знания этого цикла фресок? Выказывал интерес и даже восхищение.
Но на улице, когда мы поднялись из крипты, с удовольствием вдохнул свежий еще воздух, пригласил позавтракать в ближнем ресторане. Он оказался закрытым, вернулись к машине, проехали на набережную и там, на маленькой площади, с удовольствием посидели с полчаса под навесом, любуясь ленивой Йонной, пристанью на противоположном берегу, катерами, неторопливо пробирающимися куда-то вверх против течения.
Когда поехали дальше, Натали рассказала, что она однажды рассматривала альбом средневековых фресок (нет, не редактировала, просто рассматривала). В том числе были и фрески, которые мы только что созерцали.
Следующий пункт, который я наметил для остановки, был в Везле. Не совсем по дороге, нужно сделать крюк в десяток километров, но это ведь мелочь, а посмотреть еще раз на Аббатство Везле хочется. Натали подтвердила, что рассматривает наше путешествие как прогулку, с удовольствием ознакомится еще с одним аббатством.
Совсем рядом, проскочили минут за двадцать. И вот мы у аббатства. Нет, не у фасада Базилики, туда можно только пешком подойти; я выбрал стоянку у северо-восточной стены, в маленькой рощице. Натали с недоумением смотрела по сторонам. Я показываю на виднеющийся в километре на север поселок Аскен: