Но самыми тяжёлыми для президента Маршалла стали последние две недели с их разбушевавшимся супервирусом. С каждым днём он воспринимал происходящее всё более серьёзно, стал плохо спать и требовал чуть ли не ежечасных докладов от адмирала Моррисона. Поэтому вчерашнее сообщение о том, что страшный враг побеждён, стало для главы Белого дома настоящим бальзамом на сердце, и сейчас он был явно в приподнятом расположении духа.

Гости президента стали один за другим протискиваться в дверной проём, и так получилось, что прямо позади адмирала Моррисона оказалась сенатор Грэм. Он поспешил галантно пропустить её вперёд, но в ответ на фразу: «Дамы вперёд», удостоился лишь презрительной ухмылки.

Наконец, все они зашли в Зал кабинета, стены которого были увешаны портретами бывших хозяев резиденции в золочёных рамах, и свободно расселись за большим овальным столом тёмного дерева с Маршаллом во главе.

Тут возник небольшой конфуз – у докладчиков с собой были лишь три дополнительных копии отчёта, так что на всех явно не хватало, и им пришлось раздать по одному для Харриса и Уикера, для Рида и Грэм.

– Я прошу прощения, – произнёс адмирал, обращаясь к последним, – просто мы не рассчитывали, что нас будет больше.

Рид лишь изобразил дежурную улыбку, но Памела Грэм сдерживаться не стала:

– Ну уж конечно!

– Простите? – Моррисон прикинулся, что не понял.

– Госпожа Грэм… Памела, прошу вас! – призвал хозяин кабинета. – Если уж на то пошло, то это я виноват: действительно, я сообщил адмиралу о вашем с сенатором Ридом приезде буквально полчаса назад…

– Я умолкаю, господин президент, и готова внимательно слушать отчёт уважаемого адмирала Моррисона и его содокладчиков. – Женщина даже подняла руки в характерном жесте, как бы показывая, что сдаётся.

«Хитрая сука!» – подумал про себя Моррисон и припомнил несколько скандалов, с которыми, хоть и косвенно, некогда было связано имя Памелы Грэм.

Несмотря на позицию по Скайнет, пятидесятилетняя рыжеволосая демократка с весьма моложавым лицом и ещё не растерявшей остатки соблазнительности фигурой отнюдь не была ангелом. Они на пару с мужем владели фармацевтической империей, и когда интересы Грэмов вступали в противоречие с общественными, то первые зачастую превалировали. А ещё, по слухам, у миссис Грэм, на публике старавшейся быть ярой поборницей нравственности, имелся не один, а даже два молодых любовника, содержание которых она как-то умудрялась оплачивать частично за счёт госсредств.

Её товарищ по партии, сорокаоднолетний Сеймур Рид как будто бы ни в чём компрометирующем замечен не был, хотя Моррисон особо пока не копал в этом направлении. Финансовый туз с Уолл-Стрит, но при этом примерный муж и отец, прихожанин методистской церкви, на прошлых выборах он сражался с Маршаллом за пост главы государства, но проиграл с отставанием около пяти процентов. С тех пор честолюбивый Рид затаил обиду и ушёл в жесткую оппозицию действующей власти.

– Хорошо. Дамы и господа, сегодня мы собрались, чтобы заслушать совместный доклад председателя Объединённого комитета начальников штабов, главы ЦРУ и АНБ по ситуации с вирусом, поразившим в недалёком прошлом наши оборонные сети, и о его успешной ликвидации силами «Скайнет» – программы искусственного интеллекта, курируемой Пентагоном и лично адмиралом Моррисоном, – президент сделал небольшую аннотацию и обратился уже к самому адмиралу: – Пожалуйста, вам слово!

Джеймс Ф. Моррисон поднялся из-за стола, хотя это и не было обязательным.

Взоры всех обратились к этому худощавому, с седыми волосами и резковатыми чертами лица человеку. Адмиралу было пятьдесят пять лет, и большую часть своей жизни он посвятил службе в ВМС. Впрочем, Моррисону больше по душе была именно политика с её интригами и подковёрной борьбой.

– Благодарю вас, сэр! Итак, леди и джентльмены, я хотел бы довести до вашего сведения, что мы успешно справились с задачей по ликвидации вируса. Вчера около двух часов дня из центра Исследования Кибернетических Систем мне сообщили, что контроль над подводными лодками, ракетами и прочим вооружением полностью восстановлен…

Далее Джеймс Моррисон на несколько минут погрузился в сухую аналитику. Затем слово взяли Портер и Блейк, но завершил их совместное выступление снова адмирал, причём на весьма помпезной ноте:

– Таким образом, мы видим, что проект «Скайнет», который обошёлся бюджету США в пятнадцать миллиардов долларов, прекрасно справился со своей задачей! И хотя отдельные конгрессмены и сенаторы, – произнося эти слова, адмирал бросил торжествующий взгляд на Грэм, – неоднократно заявляли, что такие траты слишком велики и не обоснованы, теперь, хочется верить, они пересмотрят свою позицию.

И хотя всё, что говорили эти трое, было абсолютной ложью, они не зря занимали свои посты. Будучи не первый год в политике, и Моррисон, и двое других прекрасно научились владеть собой, поэтому ничего не выдало их обмана: ни дрожь в голосе, ни метающийся взгляд, ни непроизвольно сжимаемые кулаки, ни капли пота на лице.

Все присутствующие слушали молча, изредка делая какие-то пометки на копиях доклада. Моррисон хотел бы увидеть, что пишет Грэм, но с того места, где находился, он этого сделать никак не мог.