Я направился в переговорную. У бизнесмена Новикова в процессе скандальный развод. Я должен был сделать так, чтобы бывшая жена не оттяпала половину имущества. Пятнадцать лет брака – она полагала, что имеет право претендовать на жирнючий кусок.

Относительно Миланы нужно поставить его на место: у нас тут не бордель. У некоторых людей есть ошибочное мнение, что если они заплатили деньги за какую-то работу, то могут пользоваться и нагибать во всех позах. Это не зависело от количества денег на банковском счете, это именно черта характера. Сколько людей, купивших стаканчик кофе, требовали, чтобы бариста их чуть ли не в жопу в знак благодарности поцеловал.

– Станислав Олегович, – вошел, белозубо улыбаясь. Новиков поднялся, и мы пожали руки.

– Адамович, – хмыкнул он, явно подпитый уже, – у тебя секретарша случайно не шлюха? Недавно с похожей отдыхал… – даже причмокнул. Вероятно, хорошо прошло.

– Станислав Олегович, в Москве девяносто процентов женщин или шлюхи, или бывшие шлюхи…

– Это верно! – со смешком перебил меня.

– Но мы не в борделе, поэтому не нужно шлепать сотрудниц. Они у меня все умные, образованные, могут и засудить, – говорил с улыбкой, а в глазах сталь. Нужно, чтобы дошло: в моем курятнике не стоит гадить.

– Понял-понял, – поднял примирительно руки. – Твое не трогаю.

Я не стал оправдываться и рвать глотку, что женат и верен жене. Таким людям не объяснишь, они все своей меркой мерили. А я… На мне, как и на солнце, появились пятна.

– Моя сука-жена звонила, кричала про какие-то фотки, суд и что обдерет меня. Тупая овца. У нас брачный контракт, по которому в случае развода она получает примерно нихуя! Что она ерепенится!

– В нашей стране верховенство права и семейного кодекса. Брачные контракты рассматриваются во вторую очередь.

Новиков прожил с женой пятнадцать лет, нажил детей, дом, имущество, кошки-собаки. Муж гулял всю супружескую жизнь, но последний год вообще перестал скрывать любовниц. Госпожа Новикова подала на развод и требовала свою долю за потраченные годы, за свое время, за воспитание их детей, за быт и семейный очаг. Станислав Олегович крыл жену матом и делиться не собирался.

– Да мне пох, что там у нас в стране. Мне главное, чтобы эта дрянь ушла из моего дома с тем, с чем пришла. А знаешь, с чем она пришла?

Я отрицательно покачал головой, хотя догадывался.

– Ни с чем! У нее даже сисек нормальных не было. Я оплатил ей сиськи-письки-губы.

– Станислав Олегович, с женой ясно, но алименты на детей платить придется. Вы же не будете настаивать на отрицании отцовства?

Дети – это наше благо, будущее, цветы жизни и то, что останется после нас. Я работал с разными людьми и бывало, что искажал закон в свою пользу. Выиграть хотел. Но я не воевал против детей.

– Конечно, мелкие мои! Платить буду.

Я открыл папку и достал выписку его банковского счета. Это только то, что проходило легально.

– Одна третья от вашего месячного официального дохода – два миллиона сто тысяч.

– Два мульта на детей?! – воскликнул ошалело. – Да они что, на золоте срать будут?! Не-е, так не пойдет. Тринадцатилетний пацан и десятилетняя девчонка столько просто не потратят, а их сука мамаша не должна получить и копейки на себя с этих денег.

Это действительно очень жирно.

– Я буду ходатайствовать о фиксированной сумме.

– Да, тысяч по сто каждому готов платить, и чтобы их мать отчет давала за каждую копейку.

Что же, пожелания клиента учел, будем работать. Мое мнение как мужчины, мужа и отца не имело значения. Только выиграть процесс.

Вечером отец пригласил к себе, новые контракты с азиатскими поставщиками посмотреть. Я поехал по новому адресу – в дом к Динаре. Папа ей тоже купил недвижимость в районе нового Кунцево. Есть там пара улочек с симпатичными домиками. Отец не мог обделить новую жену: раз у первой дом, значит, и второй нужно, но, естественно, не такой большой.

– Здравствуй, сын, – мы обнялись. Он хорошо выглядел, реально помолодевший и бодрый. Навстречу вышел и Давид. Он тоже приехал, мы побратались.

Обосновались в кабинете, дела обсуждали. Вошла Динара с подносом: в домашнем, но красивом платье, глаза в пол, темные волосы спрятаны под платок. Даже дома придерживалась обычаев: не демонстрировала красоту никому, кроме мужа. Мы родня, перед нами можно и с непокрытой головой, но, вероятно, молодая жена отца очень религиозна. На столе мигом оказался чайник, стеклянные стаканчики, мед, орехи, печенье. Интересно, каким ужином она нас порадует?