– Дядь Адам, какая у тебя кроткая и послушная жена. Завидую по-белому. Моя Лота мне весь мозг проела. Знал бы, что такая склочная и ревнивая, никогда бы на ней не женился!

Мы сели за стол: хаш из баранины, ягненок из печи, рис и пирожки. Динара накрыла стол и оставила нас общаться, не фильтруя информацию и тон. Мы все прекрасно знали, что брак с Лотой был устроен отцом Давида. И моим тоже. Когда-то папа ударил по рукам с Галиевым, чтобы нас поженить, когда девочка в возраст войдет. Я поступил на юридический, собрал шмотки и ушел из дома. Жениться по указке не собирался! Отец замял скандал через брак племянника. Хоть какое-то укрепления и слияние. Выбора Давиду, естественно, никто не давал, а чтобы идти против семьи, нужно быть менее практичным и более вдохновленным, чем Дава. Его вполне все устраивало, а ругать жену уже вошло у него в привычку.

– Нет плохих жен, Дава. Есть мужья, которые не умеют с ними обращаться, – хмыкнул отец.

Я молчал и слушал: чему-то удивлялся, что-то на ус мотал. Поблагодарил Динару, которая буквально вплыла в столовую и тенью убирала остатки ужина. Затем подала крепкий кофе и сладости.

– Дядь Адам, ну расскажи, как это – две жены? – неожиданно спросил Давид. Мы хоть и мусульмане, но здесь в диаспоре крайне редко практиковали многоженство. Любовницы да, но не больше.

Отец бросил на меня короткий пытливый взгляд. Когда объявил о помолвке с Динарой, то меня лично позвал на разговор: объяснил и заверил, что я его первенец и наследник. Я только ответил, что если мама согласна, то и я истерить не собираюсь. Неожиданно было, это да. Столько лет с мамой жили и никаких женщин. Я даже о любовницах не слышал, и тут такое! Получается, что нет ее, моногамной любви: рано или поздно ружье стреляет в соседнюю мишень. Всегда. Вот и мое выстрелило.

– Если у мужчины большое сердце, и он сможет искренне любить двух женщин, то станет очень счастливым, – мудро изрек, затем нас осмотрел. – Но вам, оболтусам, лучше даже не начинать.

– Дядя Адам, вот ты счастливым выглядишь, а я вот несчастный и выгляжу так! – Давид ударил себя в мощную грудь. Ага, самый несчастный из людей. Ну-ну. – Лота совсем озверела: отчета требует, телефон проверяет, истерит и ревнует. Куда, с кем, во сколько вернешься! – Давид обреченно уронил темную голову. – Точно возьму вторую жену! Надеюсь, хоть с ней отдыхать буду!

– Дава, вторая жена – это не развлечение, – парировал отец. – К этому с умом подходить нужно. Чтобы не обидеть и не оскорбить ни одну из женщин. Если есть желание просто таскаться по бабам, то делай это, как делал раньше. А Лота пусть будет хозяйкой. Если хочешь потешить самолюбие самим фактом возможности взять еще одну женщину, то не нужно. Дом должен крепостью быть, а не полем боя.

– Ох, дядя, умеешь ты мозги вставить словом, – Давид ко мне повернулся. – А ты, Марат, не хочешь?

Я раскуривал кальян, расслабленно откинувшись на подушки. Глубоко затянулся и выпустил густую ароматную струю в потолок.

– Никогда не думал об этом, – лениво и коротко ответил. Не вижу смысла спорить над тем, что невозможно. Полина и вторая жена – даже в одном предложении стоять не могут. Буквы разного алфавита. Я согласен, что папа очень бодр и молод стал, взяв в постель молоденькую Динару, но так-то для этого не обязательно было жениться. Нет, официально по документам у него одна жена, но Никах имел ту же силу, только в религиозном смысле. В общем-то, мне это совсем неинтересно. Две жены. Два дома. Дети от разных женщин. Нет, не мое это. Никогда не привлекало.

– Как после вечеринки домой добрался? – Давид сегодня был чемпионом по неудобным вопросам.

– Ну ты вспомнил, – зевнул я. – Нормально. Напился, правда…

– Мне показалось или ты с девочкой ушел? – с ухмылкой поддел. Он всегда потешался над моей верностью. По-доброму, но все же. Мне всегда было похер.

– Показалось.

– Да ладно, брат, думаешь, Полине сдам? – продолжал допытываться.

– Дава, я жену люблю. Мне вот это все блядство не нужно.

– Да-а, – протянул, – крепко она тебя за яйца взяла. Хотя… Знаешь, я даже немного завидую: жениться по любви и сохранить чувство на годы – это счастье. А жить с опостылевшей бабой… – покачал головой. – И развестись с ней не могу, и видеть тоже не могу. Баб дохрена, очередь в мою постель, а счастья нет. Ладно, – протянул руку, – бывай, Марат. Полине привет передавай.

Всю следующую неделю был занят подготовкой к заседанию по делу Новикова. Работал по пятнадцать часов в сутки, и как итог – мы выходим победителями из зала суда. Бывшая жена Станислава Олеговича кричала мне вслед проклятия и желала всего самого-самого плохого, и тем не менее домой вернулся в прекрасном настроении: надеюсь, через недельку выкрою пару-тройку дней и сгоняю в Мюнхен к жене. Полина говорила, что теща с нашими бандитами планировала приехать на несколько дней. Тесть после операции вроде пошел на поправку. Я очень рад, что ошибся. Дай бог, чтобы прожил как можно дольше. Своей прямотой обидел жену, сделал ей очень больно. Извинялся потом, каялся за глупый язык, и она простила дурака. Больше так нельзя, иначе закроется от меня. Полина отлично умела надевать броню и включать лютый игнор. Это бывало крайне редко, но если случалось – помириться с ней практически нереально. Наша общая знакомая как раз попала в такую немилость, заявив, что мой лучший друг Тимур развелся из-за нее. Полина дружила с его бывшей женой и приняла слова дурочки Марьяны за чистую монету. Как итог, вычеркнула ее из круга общения. Мантуровы развелись, но совсем по другой причине, но я не мог рассказать жене почему. Это их тайна.

– Привет, Полюшка, – позвонил жене. Хотел поделиться очередной победой и планами к ней прилететь.

– Привет, Март, – улыбнулась жена. Красавица, уставшая немного, но красавица. – Да, я здесь, – чуть скосила глаза, – просто пока не могу говорить, – и снова на меня переключилась, поправляя наушник. – Марат, у меня совещание: сложный случай, мы штурмуем всем топ-советом, – так она называла своих главных специалистов по красоте и здоровью. – Можно я тебе перезвоню?

– Через сколько?