Шрифт:
– Господи, убийца решил подставить ещё и меня?!
– Похоже, что да.
– Degoutant! (фр.: Отвратительно!)
Молчавший весь их разговор Стюарт осматривал кухню в поиске новых улик, однако ничего не нашёл и, оставив Петра и Табиба, отправила на третий этаж. С щемящим сердцем пройдя мимо комнаты Эллы, он приоткрыл дверь в комнату Штуарно и тихонько зашёл внутрь. Сэмюель сидел спиной к нему на коленях перед кроватью, на которой лежала Илона, и держал её маленькую ладошку в своей руке.
– Прости меня, я не смог защитить и уберечь тебя от катастрофы, – шептал он в пустоту, надеясь, что Илона слышит его с той, далёкой стороны. – Я виноват в этом... виноват во всём. Я, как дурак, поплёлся за ней, ничего не подозревая, и дал себя ранить, тем самым подставив тебя, хотя я обещал, что мы вместе поймаем убийцу и закончим этот кровавый проект. Знаешь, солнышко моё, я всегда нёс только смерть и разрушения дорогим мне людям, и ты не стала исключением, к сожалению... Я сейчас сижу, как дурак, и думаю, как бы сложилась жизнь, останься ты в живых... Принёс бы я тебе страдания? Или наша жизнь сложилась бы лучше?.. Я не знаю. И никогда не узнаю. Прости меня, если сможешь, хотя я знаю, что мне нет прощения. Нет, не прощай меня никогда. Не прощай. Я виноват, я знаю. Я виноват.
Стюарт стоял позади него и с сожалением смотрел на приятеля. Ему хотелось хоть как-то облегчить его страдания, но что он может сделать? Что мог сказать? Он не знал и не понимал уже ничего.
Сэмюель внезапно обернулся к Стюарту лицом. Вена взбухла на его лбу, однако прожигающие глаза его были совершенно пусты; в них не было никаких эмоций. Скрипач шумно сглотнул.
– Господин Лонеро, я...
– Прости меня, Стюарт. Я причиняю всем только боль и страдания.
– Нет...
– Да. Я никого не могу уберечь. Если бы не я, ты бы не ввязался в этот проект; если бы не моя неудача, никто бы не пострадал. Если бы не я, она была бы ещё жива...
– Господин Лонеро, но вы не виноваты.
– Стюарт, посмотри правде в глаза; не отрицай её. Я уже принял настоящее. Не снимай с меня вину, когда я действительно виноват. Нам осталось идти только вперёд.
– Господин Лонеро...
– Мы ведь отыщем убийцу?
– ...да, – Стюарт прижал руку к нагрудному карману, ощутив рельеф улики. – Да, мы отыщем убийцу. Я вам обещаю. Мы отомстим за всех.
Сэмюель криво улыбнулся, опустил голову и поднялся на ноги.
– Идём, Стю, нам надо разбудить остальных и сообщить о смертях.
– Хорошо, идём, но перед этим я хочу вас спросить. Кто носит серьги?
– Серьги?..
– Да, из оставшихся в живых.
– Ну, Ева, Пётр вроде... А тебе зачем?
– Потом узнаете.
Приятели вышли из комнаты, тихонько закрыли дверь и спустились на второй этаж.
Глава 8.3. Последняя улика
Когда приятели спустились на этаж, там уже были Табиб, Пётр и проснувшийся первее всех Лев Бездомник, что стоял, скрестив руки на груди, и с сочувствием смотрел на ранее живого коллегу. Остальные мирно и достаточно крепко спали, даже не подозревая, что рядом с ними лежало мёртвое тело.
– Я отнесу его в комнату, чтобы никто не видел этого ужаса, – сказал Лев, аккуратно укутал Максима в простыню, вернул ему отрезанное лицо на место и вместе с Петром, что пожёвывал незажжённую сигарету, отправился на четвёртый этаж.
Серый Табиб посмотрел на Сэмюеля и спросил:
– Ты как?
– Я... я в порядке, – отмахнулся он. – А ты-то сам как?
– Сойдёт. Меня пугает, что чем дольше я нахожусь в этом проклятом месте, тем сильнее я схожу с ума и простодушнее начинаю относиться к чужим смертям. Вернее, я уже легче переношу их.
– Это плохо...
– Это плохо, но в то же время хорошо. Хорошо в плане, что я больше не падаю в обмороки при виде хотя бы капельки крови... В общем, это всё очень странно и непонятно.
Вскоре, когда Лев с прокуренным Петром вернулись, пробудились и остальные: Марьям Черисская с детским лепетом потянулась, Борис Феодов широко и шумно зевнул, а Ева Вита потёрла заспанные глаза; казалось, она не выспалась.
– С добрым утром, – улыбнулся Борис, но увидев бледные лица, перестал лыбиться. – Ну чё? Всё-таки трупешник?
– Не поверишь, их даже два, – сказал Пётр, уперев кулаки в бока.
– Чё?! Два?!
– В смысле два?.. – ужаснулась Ева.
Марьям испуганно оглянулась и поняла, что среди них не было Илоны и Максима.
– Нет Макса и Илоны! Они мертвы?
– Да, – кивнули все.
– То есть вы хотите сказать, что это всё-таки был не Стюарт? – нахмурилась она и поднялась, поправив платьице.
– Да, не я, – ответил Стюарт. – Я был связан, и ты сама можешь подтвердить, что Максим перед сном меня тщательно обыскивал и не нашёл при мне никаких острых предметов, чтобы я мог перерезать скотч и убить кого-то.