Не теряя ни минуты, я подлетела к Бонне. Глаза ее были закрыты, губы посинели. О темные силы, она вообще живая или мертвая? Хоть бы живая. Я представила, как госпожа Крауз приходит в чувство, обнаруживает меня в своей комнате, видит, какой я переполох устроила… Может, лучше пусть окажется мертвая?... Тогда и переполох не зря, и выкидывать меня отсюда за шкирку станет некому.

Ну нет, такие трусливые мысли не делают мне чести. Я нависла над Бонной, лихорадочно вспоминая правила оказания первой помощи. Благодаря книжкам про сыщика Блэка прекрасно знала, что трогать предположительно умирающую жертву себе дороже. Не получится помочь или накосячишь – обвинят в убийстве, а если жертва к тому времени успела скончаться, то наследишь на месте преступления на радость полицейским, которые так и жаждут повесить его на первого встречного, лишь бы не работать.

Во рту постепенно разливался противный привкус, а горло начало болезненно сжиматься, словно от тошноты. Это из-за энергетического фона в комнате! Знакомые эманации тлена и смерти, как по учебнику. Опять темное воздействие… Только гипноз на исполнение приказа явно не наколдовался, вышло эдакое проклятие безволия. Я про него курсовую писала: жертва впадает в состояние полного нестояния, ей даже дышать становится невмоготу. Надо срочно привести Бонну в чувство, как вчера Виларда!

Целовать ее я, само собой, не собиралась. Решила шокировать другим способом – схватила за грудки. Чуть не оцарапалась о приколотую там булавку – на грязноватом участке ткани, будто его испачкали сажей. Она где-то потеряла брошь, прикрывающую пятно на платье? Хмм.…

Поднатужившись, я встряхнула Бонну, насколько позволяла разница в нашем весе. Расчет был, что она немедленно возмутится моим поведением и очнется. Потряхиваемая громко клацнула челюстью, но глаза не открыла. Неужели покойница? Вроде теплая, и аура не угасла.

Отличать мертвых от живых нас в академии не учили. Да и что там было отличать? Если оно ходит, машет руками и с тобой разговаривает, значит, живое. Если лежит на столе и ждет некромантского заклинания, значит, мертвое. А если, например, засовывает тебе жвачку в волосы, значит, пока живое, но скоро будет мертвое. Бонна ничего из этого не делала, а на нет и суда нет. А что делать мне? Все-таки не нужно нам этой неопределенности – ни жива ни мертва…

– Госпожа Крауз, – прошипела я ей на ухо, – а ваш сын хочет на мне жениться… Пришла вам об этом рассказать! Жить с ним мы прямо у вас общежитии будем. Здорово, правда?

В ее горле что-то сердито булькнуло. Не останавливаясь на достигнутом, я подергала Бонну за руку, потеребила нахлобученный на ее голову парик, ущипнула за нос. Не уверена, что действовать нужно было именно так, но не сдаваться же! Я пришла сюда за ответами и получу их, пусть не те, что планировала.

– Ты что это творишь? – раздался строгий голос у меня за спиной как раз в тот момент, когда я потянула уши Бонны в разные стороны.

В комнату прошел длинный и тощий как жердь мужчина в белом халате. Возвышался надо мной на добрых две головы, а в руках держал чемоданчик. Ура, целитель!

– Пытаюсь вывести ее из гипнотического темного транса, – отчиталась я.

– Уйди с глаз моих долой, – процедил он, однако диагноз не оспорил.

Положил на кровать чемоданчик и раскрыл, глядя на пациентку без особой надежды. Мне бы направиться на выход, пока меня не обвинили в надругательстве над трупом, но любопытство было сильнее меня.

– Она жива?... – спросила я, наблюдая, как ко лбу Бонны прикладывают очищающие ауру кристаллы и берут из чемоданчика раздурманивающее зелье.

Кристаллы быстро помутнели, забрав в себя губительную энергию. Целитель наклонился к Бонне, которая слабо задышала, и сказал удивленно:

– Жива и, возможно, выкарабкается. Приди я позже, ее было бы не спасти. – Мне достался чуть более благосклонный взгляд. – Это ты ее нашла?

Я кивнула.

– Молодец, девочка. И твои варварские методы, как ни странно, сработали, не дав ей впасть в забытье. Если она выживет, благодарить за это должна будет тебя.

– Настоящим героям не нужна благодарность, – фыркнула я и скрылась за дверью.

Что ж, выходит, я спасла жизнь. А ведь еще и полдень не настал. Жизнь человека, откровенно говоря, не самого распрекрасного, но героям выбирать не приходится. Чья под руку подвернется, ту и спасаешь. Наверняка Бонна не врала, говоря, что знает убийцу. А убийца узнал, что она знает, вот и принял меры. Многовато покушений за вчерашний вечер! И на Виларда, и на Бонну. Причем способ одинаковый – темный гипнотический. Или с моим наставником чуть не расправились так же, как с покойным Алоисом Бурдоном? Тут вам и нож, и магия…. Вдруг он убился сам, но не совсем сам, угодив под подчиняющее заклятие? Отсюда и следы магии на месте преступления!

В коридоре я столкнулась с бледным Элвином и взволнованно охающими тетками, которые, видимо, и привели целителя. У меня начали коллективно выспрашивать, что произошло, но мне и самой хотелось бы это выяснить. Обстоятельно и детективно рассуждать мешал урчащий желудок, и я побрела назад завтракать. Герои не должны оставаться голодными!

Вилард уже успел вернуться домой и – вот это совпадение – собственноручно готовил завтрак. На плите пыхтели и булькали чугунные горшки, в огромной миске аппетитно пах нарубленный салат. То ли это заодно обед и ужин, то ли мы ждем толпу гостей.