Чтобы тогда?

Он бы имел только огромное желание встать на ноги. Но не возможность.

Поэтому между ним и отцом состоялся разговор на тему финансирования. И Стас чётко дал понять родителю, что вернёт ему всё до копейки. Каждый долбанный рубль. Только бы встать. Встать и заплатить по счетам. Сначала долг. Потом правосудие.

Он не оставит этих двоих. И если не правосудие, то он сам превратит в Ад жизнь и отца и его молодой жены. Только бы… встать.

— То есть как? Нет? — опешив, она забыла о том, как тяжело рядом с ним дышится. Мучительно. И одновременно приятно. — С ним что-то случилось?

— Да нет, — прыснул Холодный, — жив. Здоров. Вот, сейчас со своей пассией на Крите отдыхает. Всё у него прекрасно.

— Тогда что значит: его нет?

— Мы не общаемся.

— Как не общаетесь? — и сама не заметила, как проглотила наживку и вступила с ним в диалог, обсуждая семью.

— Наверное, я расскажу тебе, — криво улыбнувшись, он с тоской посмотрел на Кристину. — Мне бы очень хотелось тебе рассказать, Тина. Только тебе. Но это такая длинная история. В башке уже всё перепуталось.

Повисшая пауза погружала в транс. Зрительный контакт, который она уже была не в силах разорвать, заволакивал густой дымкой разум. Безотрывно глядя на Холодного, она даже не почувствовала как расслабляются пальцы в его тисках. Сначала её, а затем и его.

— Мне почему-то кажется, что ты врешь, Тина, — разорвал тишину мягким шёпотом.

— Что? — её брови, дёрнувшись, съехались к переносице.

— Ты не простила. Пытаешься себе это внушить. Но ты не простила. Но я же не дурак! Твой взгляд… глаза же не врут. Так? Я даже сейчас готов спорить, что я не один такой: больной. Просто скажи мне. И я клянусь, что положу мир к твоим ногам. — Его шёпот с каждым словом становился громче. — Я бы не говорил тебе всего этого, если бы не твои глаза, рыжая.

И, замерев, она глотала каждое слово.

Её взгляд метался, переходя от глаз к губам. Изредка замирал на кадыке, активно блуждающим под кожей. И едва сдерживала себя, чтобы не коснуться. Хотя бы… того места, где совсем недавно была его рука.

И только сейчас осознала…

Отпустил.

— Давай, я придержу. — Никита протянул руки, склоняясь над Холодным.

— Придержу, — хмыкнул Стас, закрывая глаза. — Называй вещи своими именами.

Чувствуя под собой руки друга, он скривился. Не потому что ему было противно. Скорее, это было мерзкое чувство жалости к самому себе. Жалкий. До сих пор немощный. Его носят на руках, как маленького. Как девчонку.

Как инвалида.

И он век будет благодарен тем, кто остаётся рядом с ним в этот трудный для него период.

— Вот так! — Бодро пробасил Никита, выпрямляясь, и довольно хлопая ладонями друг о друга, словно справился с плёвой задачкой. — Ничего. Скоро сам справляться будешь.

— Охотно верю, — Стас открыл глаза, оказавшись снова в своём кресле. Опустил руки, подушечками пальцев поглаживая высококачественную резину на колёсах. — Ты спину себе надорвёшь быстрее.

— Да, конечно, — тихо рассмеявшись, Никита обошёл кресло. Толкнув его, осторожно покатил вдоль подземной парковки, приближаясь к лифту. — Сколько ты весишь сейчас? Наверное, вдвое меньше, чем раньше. Так что, носить тебя не проблема.

— Спасибо. Утешил, — хрипло рассмеявшись в ответ, Стас поправил свои ноги.

— Без шуток, брат! Жри больше! Кожа да кости остались! Когда твоя диета закончится?

— Уже закончилась.

— Ну так, отъедайся давай! Я соскучился по твоей массе! Сегодня, кстати, Саня с Лёвой должны к тебе заехать. Вечером.

— Вместе? — удивился Стас. — Одновременно? Я что-то пропустил?

— О-о-о, — протянул Ник, — ты же ещё не в курсе? Да?

— Не в курсе чего, блядь?

— Эти два упыря снова начистили друг другу морды. А потом всю ночь бухали на детской площадке. Пока их менты не приняли! — Заржав, Никита завёз Холодного в опыт и вошёл следом.

— Идиоты, — снисходительно покачав головой, Стас усмехнулся. — А по итогу? Они решили свою проблему?

— Не знаю, что они решили со своей проблемой… но если приедут к тебе вместе, значит что-то всё-таки решили.

Вздохнув с облегчением, Стас провёл по лицу широкой и слегка шершавой ладонью. Решили… это не может не радовать. Сколько длится их конфликт? Полгода? Это пиздец как долго.

— Я рад, — кивнул собственным мыслями. — Давно пора было.

— А ты? Решил свою проблему?