«С.Т.Э.Г.»

Не помню такого даже наименования. Хотя, мне кажется, я где-то видел их, но не помню что они значат. Этими буквами исписаны все данные, стэг, стэг, стэг. Все страницы заполнены только этой аббревиатурой. Что это значит? А где все данные о таблетках «Ультра-рит»? А загадочное устройство для сна «Сновидец»? А как же ужасные большие буквы «Г.Ф.Ж.»? Странно… И блокнот тоже стал каким-то пустым.

Света мне не говорила, что все данные потеряны. Я решил ей позвонить, но она не брала трубку. Даже гудков не послышалось. Прежде, она всегда мне отвечала своим заносчивым: «Да!». Это побудило во мне новую тревогу. Словно иллюзия моих действий окутала мой взгляд. Что-то не ладное происходит, возможно нужно разгрузить свою голову. Что ж, попробую написать что-нибудь, в моих рукописях можно найти много ответов и расслабить напряжение мозга.

Я решил отвлечься и продолжить писать свою новую книгу, пятую часть «Прародитель зла». Где главный герой Грэм, отдыхая со своей женой Констанцией на курортной планете, снова ввязывается в бесконечный пляс с искусственным интеллектом. Да, все что происходит в книге, происходит наяву. С этим я уже сталкивался. Не тратя ни секунды на размышления, я записал новые строчки.

«На курортной планете они остановились в маленьком бунгало на берегу океана. Здесь все было иначе – непринужденная атмосфера, чистейший песок и щебетание невиданных птиц. Каждое утро они проводили у воды, ловив нежные прикосновения волн и забывая обо всем тяжелом, что оставили позади. Констанция с легкостью убедила Грэма оставить все волнения дома на Земле и наслаждаться каждой секундой их пребывания здесь. Их любовь, созревшая в испытаниях, теперь расцветала под лучами теплого солнца.

За отдыхом пришло время открытий. Каждый день они отправлялись исследовать остров: тропы вели их через густые джунгли, где высились необыкновенные деревья, и к водопадам, искрящимся на солнце. Одинокий странник подсказал им путь к сияющему озеру на вершине утеса, где легенды гласили, что вода излечивает раны души. Там, на краю мира, Грэм отпустил свой груз – страхи о возвращении зла и память о боях, и будто невидимые оковы канули в глубины озера.

Вечерами они сидели у костра, и Грэм рассказывал Констанции о своих надеждах и мечтах, вновь обретая их в глазах своей возлюбленной. Он больше не был одиноким воином с шрамами, а человеком, который знал цену жизни и любви. Констанция, вдохновленная его верой и силой, ощущала себя рядом с ним сильнее и смелее. Их дни в раю приближались к завершению, но они знали, что этот кусочек счастья навсегда останется в их сердцах.

Грэма удивило внезапное сообщение: «Помоги!» На горизонте возникла картина, падающий космический корабль, утопающий в бесконечные заросли. Констанция произнесла:

– Нужно скорее помочь!

Грэм отважно кивнул, накинул полотенце на обнаженный торс и, взяв Констанцию за руку, решительно направился к месту падения корабля.

Грэм и Констанция поспешили к месту падения, пробираясь сквозь запутанные и густые заросли. Взгляд Грэма был полон решительности, а Констанция не отставала, впиваясь в его руку с явным волнением. Они уже чувствовали запах гари и слышали легкие потрескивания, исходящие от места крушения. На горизонте стал виден странный объект: корпус корабля, наполовину утонувший в земле, будто запертый в объятиях деревьев.

Подойдя ближе, Грэм заметил, что от корабля отходят слабые искорки электричества, а из люка доносится неявное шипение. Констанция остановилась, внимательно осматриваясь вокруг. Среди обломков мелькнула тень, почти потерянная в дыму и пальцах света сквозь листву. Грэм разглядел фигуру – человек или, возможно, инопланетное существо, отчаянно пытающееся выбраться наружу. Он сделал шаг вперед, полный решимости помочь, но настороженный предупреждающим жестом Констанции.

Не раздумывая, Грэм приблизился к люку и бросился помогать застрявшему. Существо, слегка дрожа, вытянуло руку и с благодарностью ухватилось за его руку. Грэм, напрягшись всем телом, рванул его наружу, и они оба упали на землю, тяжело дыша от адреналина и усилия. Это оказалась Нарриса, она подняла взгляд, не вполне уверенно понимая, находится она ли в безопасности.

– Какого черта Нарриса, вечно ты ходишь по пятам!

– Грэм, меня преследуют, ты поможешь мне? – сказала взволнованно Нарриса.

Грэм, успокаивающе улыбнувшись, указал в сторону леса, намекая, что пора скрываться – корабль мог в любой момент стать причиной пожара.

Констанция, обернувшись, начала искать маршрут отступления, и вскоре вся троица скрылась за завесой деревьев. Вдали истрескавшийся корпус корабля шипел, нашептывая свою печальную историю земле. А они, следуя дороге, остававшейся светлой над надеждой, устремились в спасительный лес, где скрылись от яростных криков пламени и сопротивления. Их сердца были полны новой тревоги, но и новой решимости.»

Слова вновь льются из моей головы, подобно стремительному потоку, как и прежде. Хотя, я уже рассчитывал завершить цикл о Грэме, внезапный порыв заставил меня вмешаться в его заслуженный отдых. Никто не заслуживает покоя больше, чем он. Нужно доложить моему издательству «Хроносфера», что взяла все обязательства печати и продвижения моих книг в новом формате, о новой рукописи. Идеи всегда переполняют мою писательскую голову, даже в экстремальных ситуациях, в которых я был совсем не давно, я умудряюсь сочинять интересные разветвления событий прямо на ходу. Именно поэтому в меня влюбилась Анна. Интересно, как там она, давно я ее не видел. Быть может, она тоже погружена в творчество в своем кабинете?

Встав, чтобы немного размять кости, я с удивлением заметил, что нога не болела после последнего приключения в секретной лаборатории, скрытой в ночном клубе. Света – это ее заслуга. Она сумела одолеть ту безумную лаборантку, которая, оступившись, ранила меня осколком стекла в бедро. Боль была невыносимой. Однако на Свету я не в обиде – она опытный агент детективного Бюро и моя давняя сокурсница из академии. В те времена, когда мы были юными, я с ней встречался, но теперь мое сердце принадлежит Анне, моей самой преданной фанатке. Потерев свое раненное бедро, словно там ничего и не было, я решил навести свою фанатку, которой я навел мысли о писательстве.