Не стоило вообще в это лезть.

И Дженгизу не стоит. Успеет он?

Я вижу, как кладет руку на рукоять клинка. Настороженно. Пока не достает, было бы странно говорить, что там ничего, и тут же достать оружие. Но он готов. Придурок.

Может, остановить его? Сказать, что я сейчас сама проверю.

А то ведь, в самом деле, разбудит медведя… и что?

Что он вообще собирался делать, если бы его план сработал?

В какую же дурь меня втянули!

С замирающим сердцем я наблюдаю, как принц подходит к кусту, птичка вспархивает и улетает, испугавшись его. Он провожает ее взглядом. А сам подходит ближе. Я вижу, что для последнего шага ему нужно решиться, и пальцы сжимают рукоять…

И через кусты, раздвигая ветви, он заглядывает в овраг. Еще шаг… он выхватывает саблю. Эх, с саблей на медведя — так себе идея, но хорошая сталь и сила… он же королевской крови, так что — почему бы и нет. Я почти уверена, что Донаван мог бы снести медведю башку одним ударом, особенно после того, что я видела сегодня. На что способен Дженгиз, я не знаю.

Еще шаг и я отчетливо вижу, как сигналка срабатывает, звенит, будя медведя. И медведь трясет головой, ревет, просыпаясь, поднимается.

— Назад! — запоздало ору я. Не стоило вообще позволять ему!

Конечно, отступать Дженгиз не собирается, даже наоборот — шагает вперед!

Придурок!

— Назад! — ору я.

Вот сейчас задерет его медведь, а я буду виновата!

Там возня, рев и треск сучьев.

Да чтоб тебя!

Я бросаюсь вперед сама, потому что отсюда не достать и не разобрать. А там треск снова. Свист стали… и словно что-то падает, катится. Там овраг… Ох, я надеюсь…

Сумбур и паника в голове. Но тут я точно понимаю, что надо делать.

Я бегу к кустам, быстро продираюсь через них.

И первое что вижу — раненный медведь ломится по склону вниз, оставляя кровавые следы. А принц летит перед ним, кувыркаясь через голову, там очень крутой склон и он, видимо, не удержался. А внизу камни и река. Если скатится так, можно всю голову разбить о камни.

Да чтоб…

Сейчас.

Это из арбалета я стрелять не умею, а огнем могу хорошо.

Две огненные стрелы, одна за одной, в медведя. В голову. Там и одной хватит, чтобы остановить, стрела прошибает любую шкуру, а огнем припечатывает окончательно и наверняка. Вторая — для верности. И тут же ловчей сетью кидаю вперед, подхватываю Дженгиза. Оп! И он словно налетает на преграду, останавливается, сначала лежит, инстинктивно закрыв голову руками, потом дергается, пытаясь понять, что произошло. И снова, почти в панике, дергается, бьется, стараясь освободиться. Не получится. Из моей сети так не выпутаться.

Подпаленная туша медведя мимо него скатывается вниз.

Я бегу к Дженгизу со всех ног. Самой бы не сорваться, не поскользнуться, здесь — раз плюнуть. И сеть не упустить, чтобы он не сполз ниже.

— Не дергайся! — кричу Дженгизу, спускаясь ближе. — Лучше держись за что-нибудь. Я сейчас сниму сеть, освобожу. Только не свались снова. Держись.

Он весь в грязищи, пыли, ссадина на лбу и сочится кровь, на руках кровь. Хорош принц. Вот же… И я еще буду виновата.

Ладно, главное, что живой остался. Сейчас — главное это. Сейчас вытащу его, а там буду думать.

— Живой? — спрашиваю я.

— Ага, — хрипло говорит он. Хватается за какой-то корень, держится.

И я убираю сеть.

Он вздрагивает, чуть сползает.

— Наверх подняться сам сможешь? — спрашиваю я. — Могу, наверно, страховкой подцепить, но не вижу пока, за что наверху зацепиться.

Дженгиз смотрит на меня, потом наверх, потом вниз в овраг. Глаза бешенные. Сглатывает с усилием, представляя, наверно, как слетел бы туда.

— Я смогу, все нормально, — говорит с усилием.

— Руку давай, — я протягиваю ему.

Моргнув, он смотрит на меня, словно на ненормальную.

— Я сам.

— Давай тогда, ты вперед, я за тобой. Поймаю, если что, — говорю я.

Он кивает.

И лезет вверх. Ничего, нормально лезет. Правая рука у него сильно разбита, надеюсь просто ушиб, а не перелом, хотя и перелом придворные врачи вылечат, ничего. Жить будет. Но сейчас, когда пытается ухватиться за что-то, рука почти не слушается, пальцы плохо держат. Он хватается левой.

Ничего, лезет, и довольно шустро. Отдуваясь и пыхтя. Ну, это не главное.

Я за ним.

Ничего… И через кусты снова.

И наверху Дженгиз падает без сил, тихо лежит. Дышит тяжело. Я вылезаю за ним.

— И что это было, твою мать?! — спрашиваю со злостью. — Еще раз такое устроишь, я ловить не буду! Сама тебе шею сверну!

Теперь, когда мы в безопасности, хочется выплеснуть все…

— Что здесь происходит? — вдруг голос короля Гюрхана совсем рядом.

Я и не заметила.