Прежде чем Кикудзи успел ответить, Фумико сказала:

– Но я так обрадовалась вашему звонку, что сейчас приду. Хотя… не стоит, наверное, больше видеться с вами…

Кикудзи подождал, пока кончится ливень, оделся и велел служанке убрать постель.

Он вроде бы не собирался приглашать сегодня Фумико и вдруг пригласил. И сам удивился.

Но еще больше его поразило ощущение легкости, наступившее после телефонного разговора. Стоило ему поговорить с Фумико, и груз вины перед госпожой Оота свалился с плеч.

Может быть, из-за голоса Фумико? Голос дочери воспроизводил все интонации матери, словно с ним говорила ожившая госпожа Оота.

Бреясь, Кикудзи забавлялся: стряхивал с кисточки мыльную пену прямо на листья кустарника, а потом мочил кисточку под струйками дождя, стекавшими с крыши.

После полудня кто-то пришел. Кикудзи выскочил в переднюю, надеясь увидеть Фумико. Но перед ним стояла Тикако Куримото.

– А-а, это вы…

– Давненько у вас не была, вот и решила проведать. Как вы себя чувствуете в такую жару?

– Неважно.

– Ай-ай-ай! И цвет лица у вас нездоровый.

Тикако, наморщив лоб, разглядывала Кикудзи.

Фумико, наверное, в европейской обуви придет, подумал он, а я, услышав стук гэта, почему-то решил, что это она…

– А вы, – Кикудзи в свою очередь посмотрел на Тикако, – зубы вставили… Сразу помолодели.

– Да, выдалось свободное время… Только слишком уж белые! Ну да ничего, скоро потемнеют.

Пройдя в ту комнату, где только что лежал Кикудзи, Тикако взглянула на токонома.

– Ничего нет, и чисто, и пусто стало, – сказал Кикудзи.

– Да, пусто. Что ж делать, ведь все время дожди шли. Но цветы-то уж могли бы… – Тикако повернулась к нему. – Кстати, что вы решили насчет сино?

Кикудзи молчал.

– Вам не кажется, что его лучше вернуть?

– Это уж мое дело.

– Не совсем так.

– Во всяком случае, не вам указывать, как мне поступить с ним.

– Не совсем так… – Тикако ослепительно сверкнула вставными зубами. – Я как раз для того и пришла, чтобы дать вам совет. – Она вдруг вытянула руки и взмахнула ими, словно отгоняя что-то. – Из этого дома надо изгнать колдовские чары, не то…

– Не пугайте, пожалуйста!

– Но я хочу предъявить вам определенные требования!.. Как сваха…

– Если вы имеете в виду дочь Инамура-сан, то я вам очень благодарен, но отказываюсь.

– Ну что вы, что вы! Отказываться от брака с девушкой, которая вам по душе, только потому, что сваха не нравится! Это просто глупо. Сваха всего-навсего мостик. Так, пожалуйста, топчите этот мостик. Ваш отец всегда пользовался моими услугами без всяких церемоний.

На лице Кикудзи отразилось явное недовольство.

Но Тикако уже вошла в раж. У нее поднялись плечи, как всегда, когда она говорила с увлечением.

– А как же иначе? Со мной ведь легко, не то что с госпожой Оота… Вообще, хорошо бы вам все рассказать обо мне и о вашем отце. Но, к сожалению, и рассказывать-то нечего. Для вашего отца я была пустое место. А минутное увлечение вспыхнуло и тут же угасло, я и ахнуть не успела… – Тикако потупилась. – Нет, я не держала в сердце обиды. Всегда была рада ему услужить. А он и пользовался моими услугами, всегда пользовался, когда была надобность… Мужчины это любят – пользоваться услугами тех женщин, с которыми у них что-то было. Впрочем, я не в накладе. Благодаря вашему отцу у меня развилась здоровая житейская мудрость.

– Гм…

– Так что эта самая мудрость в вашем распоряжении.

Может быть, она по-своему права, подумал Кикудзи. От Тикако повеяло вдруг беспечностью, беззаботностью.

– Понимаете, Кикудзи-сан, человек не может быть благоразумным и мудрым, если в нем слишком сильно мужское или женское начало.

– Да? Значит, мудрость среднего пола?

– Иронизируете? Ну, ну… Однако, когда превращаешься в существо среднего пола, начинаешь насквозь видеть и мужчин, и женщин. Вас не удивляет, как это госпожа Оота отважилась умереть, оставив дочь одну-одинешеньку? Ведь у молодой Оота-сан никого не было на свете, кроме матери. Я думаю, мать на кого-то надеялась. На вас, например, вы, мол, после ее смерти позаботитесь о девушке…

– Да как вы смеете!

– Я много думала об этом, очень много. И появилось у меня подозрение… Ведь госпожа Оота своей смертью помешала вашему браку. Смекаете? Не так-то все это просто. Был у нее свой резон умереть.

– У вас чудовищная фантазия, – сказал Кикудзи, но сам был сражен наповал этой фантазией. Словно молния ударила перед глазами.

– Кикудзи-сан, вы же сказали госпоже Оота, что посватались к дочке Инамура-сан?

Кикудзи отлично помнил, что рассказал, но сделал удивленное лицо.