«Активировано умение „Спаситель“. Получено сто шестьдесят пять эво. До следующего эволюционного уровня осталось двести эво» — увидел я сообщение в тот момент, когда мы открыли дверь в арсенал. Собравшийся там народ горячо нас благодарил за то, что мы их не бросили. Но мне было слегка не до всеобщей радости и ликования. За что неизвестный благодетель меня одарил очками эво, я в принципе понимал. Спаситель. Не дал людям погибнуть впустую, получу награду. Приятно, конечно, но совершенно неведомо, как он понял, что я совершил благой поступок. За мной что, какое-то неведомое божество наблюдает через камеры? Сделал добро — на тебе эво. Ну бред же, абсолютный бред, да и неизвестно, какой моральной шкалой это божество пользуется. Я ведь поспособствовал уничтожению экипажа на корабле «Рейнбоу», но меня даже не пожурили. Штрафов никаких не назначили.

— Данил, у нас какие-то проблемы? — тихо спросил подобравшийся ко мне Попов.

— Нет, все нормально. Нам бы до стыковочного узла пройти — и все, спасены.

— А почему тогда у вас такой мрачный вид?

Я решил поделиться с профессором. Он же все-таки видный ученый, светлая голова, вдруг у него нашелся бы ответ на мои многочисленные вопросы.

— Занимательно. Очень занимательно, — прокомментировал профессор мой рассказ, — а вы уверены, что эти ваши сообщения не являются визуальными галлюцинациями?

— Абсолютно уверен! Знаете, сложно объяснить визуальными галлюцинациями способность к моментальному излечению и восстановлению организма.

Мы с профессором ползли по вентиляционной шахте в хвосте всей процессии. Иногда героям и даже спасителям надо отдыхать от подвигов. В голове нашей цепочки находились Клер и Лаура. Девчонки с опытом, боевые, они способны сами справиться с любой неприятностью, которая им встретится на пути.

— Но это излечение вам тоже могло показаться…

— Один раз, на себе — может быть. Но я вылечил ту девушку, Клер. У нас же не могло быть одной галлюцинации на двоих? — возразил я.

— Не могло. Точно. И вас мучит вопрос, кто же решает, дать ли вам в награду эти… как их…

— Эво, — подсказал я.

— Именно. Ну так вот — человеку судья не нужен, внутри нас, на подсознательном уровне, свой судья имеется. Это я вам как доктор психологических наук говорю.

— Еще и психологических? — удивился я.

— «Рейнбоу Ресерч» собирает лучших. У любого сотрудника на этой станции по три-четыре научных степени. И нет судьи более справедливого, чем наш внутренний. Даже самый отъявленный пройдоха и мерзавец знает, когда поступает плохо. Пожалуй, только Господь Бог оценивает наши поступки более беспристрастно.

— У вас три научные степени и вы верите в Бога?

— Три научные и возраст. В мои годы хочется верить во что-то, что ждет нас за последней чертой. Во что-то хорошее.

«Рубин-16» и «Ангел» были не единственными кораблями, пришвартовавшимися к «Бриллианс». Жизнь на станции шла своим чередом и без нас, грузы на станцию привозили и увозили с нее, пассажиров доставляли. На одном из узлов стояла автоматическая баржа — идеальное средство для доставки спасенной группы ученых на Землю. С собой мы их взять не могли. Потому что… сами не знали, куда отправимся.

Полетный маршрут для автоматической баржи составила Лаура Гонзалес. По большому счету пассажирам оставалось только занять свои места и ждать, пока баржа доставит их на гигантскую станцию на орбите Земли — в штаб-квартиру «Рейнбоу Ресерч». Мы ждали возле люка, пока вся ученая братия не взойдет на борт. В какой-то степени их прикрывали, хотя я бы первым забежал в корабль, если бы в стыковочном узле появились жнецы. Но мутанты решили выпустить нас со станции без боя. Может быть, их устраивало то, что мы оставляем их в покое?

Последним на судно всходил Антон Попов. Старик задержался возле меня и спросил тихо и не глядя мне в лицо:

— Я хотел бы отправиться с вами. Это возможно?

— Возможно. Но зачем вам это?

— Как зачем? — Профессор повернулся ко мне, его глаза горели от возбуждения. — Вы сказали мне, что являетесь Спасителем и что с вами ведет беседы некая высшая сущность, которая одаривает вас сверхъестественными способностями. Я точно описал произошедшее?

— Более или менее. Я не уверен, что со мной на связи бог. Учитывая тот бардак, который на станции происходит, это, скорее всего, сам сатана…

— Бог и дьявол по сути своей — две стороны одной медали, молодой человек. Мне как ученому будет безумно интересно…

— Отправиться домой, — не стал я дослушивать профессора. Мне хотелось как можно быстрее оказаться на «Ржавом Ангеле». И вдавить рычаг тяги двигателей до упора. — Чтобы открыть дорогу со станции, нам пришлось пойти на… — Я не стал говорить «преступление», хотя по меркам Земной Конфедерации мы совершили именно его. — Неблаговидный поступок. Возможно, нас будут преследовать. Возможно, даже найдут.