Она разложила на стволе дерева рядом с собой снятые гольфы.

Казалось, какая-то невидимая сила толкала Гатри к Каролине.

— Каролина, — пророкотал он, прищурив глаза.

Она встала и принялась расстегивать платье, одно из тех, которые она сшила скучными долгими вечерами, чтобы занять себя каким-нибудь делом. Ее дерзкий взгляд подзадорил Гатри.

Он отшвырнул свою шляпу и, чертыхнувшись, сел на землю и стал стаскивать ботинки.

Смеясь, Каролина разделась до конца и бросилась в воду пруда, подогретую солнечными лучами. Она отплыла к середине водоема и увидела, как Гатри разделся и следом за ней полез в пруд. Его нагота была ослепительной.

— Если половина обитателей ранчо пропустит такое зрелище, — ворчал он, плескаясь рядом с ней, — они будут на тебя в обиде.

Каролина подплыла к нему и обняла его за шею. Даже в центре водоема уровень воды едва доходил ей до груди.

Под ногами ощущалось скользкое дно.

— Целуй меня снова, — потребовала она.

Супруг несколько мгновений хмуро смотрел на нее, затем привлек к себе и крепко поцеловал. Она отпрянула от него, словно хмельная. Повинуясь охватившему ее вожделению, Каролина начала под водой поглаживать руками естество Гатри. Ее нежные прикосновения возбудили его. Он застонал.

— Каролина, — взмолился Гатри, — здесь не место для интимных отношений. В любую минуту здесь могут появиться работники ранчо, а мы голые, как Адам и Ева.

Каролина рассмеялась.

— Они сейчас заняты делом, — успокоила она его. Она заметила, что губы Гатри слегка припухли от поцелуя. — Никто, кроме тебя, не увидит меня без одежды.

Мышцы на теле Гатри напряглись.

— Это хорошо, — хрипло откликнулся он, — мне не придется стрелять в какого-нибудь соглядатая.

Каролина снова залилась смехом, не прекращая усиливать его вожделение возбуждающими прикосновениями руки.

— О, Боже, если ты не остановишься… — стенал Гатри, возбуждаемый действиями Каролины. Он откинул голову назад, и она осыпала поцелуями его шею.

— Я не стану останавливаться, — проговорила Каролина томно, — хочу почувствовать, как ты скучал по мне.

Гатри осторожно взял ее за талию, его большие пальцы поглаживали раздавшийся живот, где начал жить его ребенок. — Я очень скучал по тебе, — сказал он, — и хотел бы быть с тобой, когда ты будешь рожать.

Они ушли под сень плакучей ивы. Ее тонкие ветки укрыли их от всего мира, Гатри осторожно приподнял Каролину, и она невольно обвила ногами его бедра, испытывая острую потребность в слиянии плоти. Когда он начал покрывать ее поцелуями от шеи до воспрянувшего соска груди, Каролина стала издавать жалобные возгласы и откинула назад голову.

Имея свободный доступ к ее груди, он пользовался этим полной мерой. Гатри захватил губами сосок и жадно, втягивал его в рот. В то же время Каролина ощущала его напрягшееся естество, готовое погрузиться в нежные податливые глубины ее плоти.

— Прости, Дикая Кошка, — сказал он, оторвавшись от ее соска, — я не могу больше терпеть.

Каролина впилась губами в его шею, когда он стал медленно погружать в нее свой напрягшийся член, подвигая ее к оргазму с каждым дюймом погружения. Она даже не нуждалась в возвратно-поступательном движении его члена. Как только он погрузился в нее на всю длину, Каролина испытала оргазм. Ее тело забилось в конвульсиях. С ее губ слетало его имя, произносимое сквозь слезы радости и благодарности.

Когда она впала в состояние сладкой истомы, Гатри стал шептать ей нежные, ласковые слова. Затем он начал внутри нее движения взад и вперед, стремясь получить от нее ту высшую меру наслаждения, которую она сама только что испытала. Каролина прижалась к нему, погрузив пальцы в его волосы, покрывая поцелуями его шею.

Когда Каролина сообщила Гатри, как она собирается порадовать его этой ночью, он застонал и напрягся, пронзив ее на максимально возможную глубину. Разлившаяся внутри лона теплота заставила Каролину вновь забиться в конвульсиях. Вторая кульминация страсти подкралась неожиданно. Обессиленная, Каролина распласталась на теле Гатри.

Когда через некоторое время они пришли в себя, он провел рукой по ее животу.

— Мы не ошиблись? Ребенок действительно там?

Каролина с готовностью кивнула.

— Да, у меня ребенок. Он родится этой зимой.

Гатри улыбнулся. Его глаза увлажнились. Молча, он поднял голову и поцеловал ее, на этот раз нежно.

— Если сегодня ночью мы ляжем в постель как муж и жена, ты должна будешь сообщить Рою о нашем браке, — сказал Гатри. — Иначе он пристрелит меня за флирт на его ранчо.

Каролина улыбнулась и подняла свою левую руку. На ее пальце блестело золотое кольцо.

— Думаю, мистер Лаудон уже догадался. Я надела твое кольцо через неделю после того, как ты уехал.

Он поцеловал ее в лоб.

— Я не могу дождаться, когда все кончится и мы заживем в своем собственном гнездышке. Будем проводить время в постели. Все предстоящие шесть недель.

Каролина рассмеялась.

— При таком времяпровождении тебе не многое удастся сделать.

Смех и топот лошадей приближающихся всадников, послышавшиеся вдали, почти не оставили им времени прийти в себя. Гатри и Каролина едва натянули на себя одежду, когда из-за деревьев верхом на лошади выскочил Феррис, оглашая окрестности победным криком.