– В смысле?

– Я осталась не из-за того, что тебе не поверила, и ты это знаешь, – пояснила девушка.

Рэмрейн набрал в грудь воздуха, призывая терпение. Попытка провалилась.

– Почему ты тогда не уехала? – все усилия ушли на то, чтобы не повысить голос, но сейчас, вспоминая страх, пронзивший его тогда, когда Петра не стала прислушиваться к его словам, молодой человек ненавидел себя за беспомощность. – К чему было рисковать?

– К тому, что я чувствовала то же, что и ты, – огорошила его Петра. – Ты испугался за меня, я – за тебя. Всё, что я могла, – просто остаться и помочь тебе.

Рэмрейн моргнул, отвёл взгляд, совершенно обезоруженный искренним признанием. Затем неловко пробормотал:

– Прекрати… Обо мне сто лет никто не переживал.

– Привыкай, – слабо улыбнулась девушка: её радовало, что ссоры удалось избежать. – И не забудь спуститься к ужину, день был трудный, – попросила она, прежде чем направиться в свою спальню.

Среди жильцов Айрондейла было пять детей. Они редко покидали стены особняка, учились с помощью компьютера в различных онлайн-школах и смотрели на бойцов из разведгруппы, как на героев. Рэмрейн никак не мог привыкнуть к тому, что от него ждут подробных пересказов о том, что произошло на операции. В отличие от Тхирасака и Килиана, с лихвой разбавлявшие свои рассказы невинными выдумками, которым восторженные слушатели искренне верили.

– В общем, тут Петра вынула чеку и закинула гранату прямо в гущу этих чудовищ…

– Прямо в них?

– Ага.

– Блин, она героиня…

Рассеянно поглаживая голову спавшей рядом Ракши, Рэмрейн покачал головой и сдержал улыбку. С удобством устроившись в кресле, Тхирасак увлечённо рассказывал о том, что произошло в больнице, а сидевшие у него на коленях и на спинке кресла дети внимали, разинув рот: сегодняшний рассказ был самым интересным на их памяти. В гостиной было тихо: многие после ужина сразу направились в свои спальни; читал, устроившись на подоконнике, Дэрил, безмолвно перебирал струны Килиан, по обыкновению сидя возле камина, негромко переговаривались Наджат и Велма, пившие чай за кофейным столиком. Из библиотеки сверху изредка доносились переговоры Петры и Айлеха, которые связались по сети с другими кланами.

– И был взрыв, да? – подался вперёд Клейтон.

Бледный, светловолосый и очень аккуратный, мальчик напоминал мышонка; в отличие от него, смуглый и вспыльчивый Тадео походил на чёрного котёнка – что диковатым нравом, что торчащими во все стороны иссиня-чёрными волосами. Сейчас он молчаливо слушал Тхирасака, склонив голову, и время от времени тыкал пальцем в спину Сэнди – самую маленькую из детей. Хрупкую девочку с золотистыми кудрями и острыми локтями и коленками любили все мальчики в Айрондейле, но боялись признаться в этом из-за Тадео, который окружил Сэнди хищной заботой и не допускал никаких знаков внимания со стороны других поклонников. Беззаветно влюблённая же в Рэмрейна Сэнди неуклюжих ухаживаний Тадео не замечала и вскоре, соскользнув с подлокотника, забралась на колени к молодому человеку с робким:

– А ты не расскажешь, что там было?

– Так ведь Тхи уже всё рассказал, – мягко улыбнулся Рэмрейн, взъерошив девочке волосы.

Сэнди зевнула, борясь с усталостью: часы отбили десять вечера, – и сонно попросила, устраиваясь у молодого человека на плече:

– Тогда расскажи сказку.

Рэмрейн усмехнулся; поднявший голову от гитары Килиан весело предложил:

– Начинай, я буду аккомпанировать.

– Давай что-нибудь лирическое, – удобнее обняв Сэнди, попросил молодой человек.

Поняв, что сейчас будут рассказывать сказку, к нему потянулись и Клейтон с Тадео, и похожие друг на друга, как две капли воды, Лео с Шоном. Дэрил захлопнул книгу и приготовился слушать; заметив, как в гостиную рысцой вбежала Тошка, беззастенчиво запрыгнувшая в кресло к Рэмрейну, Килиан со смехом заметил:

– Ну, вся компания в сборе.

– Чур, не кусаться, – строго обратился к кошке молодой человек и почесал у неё за ушами. Подкупленная лаской Тошка тотчас свернулась клубком у него на коленях, нагло потеснив полусонную Сэнди. – Есть такой демон, – начал Рэмрейн и улыбнулся, заметив, как зажглись интересом глаза маленьких слушателей, – в китайских сказках его называют яогуай. Он живёт много тысяч лет, поедая человеческие сердца, и иногда принимает облик лисы с девятью хвостами.

Конец ознакомительного фрагмента.