Мила ненавидела себя за это, но время от времени она всё-таки пыталась прорваться к Ингвару.

Не вышло. Ни разу.

Более того, она заметила, что ей всё сложнее представить его образ. Наблюдался какой-то расфокус. Как будто в объективе резкость пропала.

А в один совсем не прекрасный день она поняла, что Игорь (или уже Ингвар?) просто стёр свой образ из её памяти.

Она могла описать его словами. Как описывают приметы разыскиваемых людей.

Рост выше среднего, атлетичное телосложение, овальное лицо, длинные светлые волосы, высокий лоб, серые глаза, прямой нос, русая бородка...

Но увидеть Игоря-Ингвара мысленным взором больше не получалось. Его невыносимо прекрасный образ расплывался и превращался в светлое пятно.

Этим вечером у Милы в планах было свидание. Одногруппница давно уговаривала её встретиться со своим старшим братом. В конце концов, Мила согласилась. Хоть какое-то разнообразие. Никаких планов в отношении этого парня Мила не строила. Занять место Игоря в ее сердце он не мог. Но культурно провести несколько вечеров не в гордом одиночестве — почему бы нет?

Аня была симпатичной интеллектуальной девушкой. И Мила надеялась, что брат не окажется полной противоположностью сестры.

В тёплое время года Мила предпочла бы встретиться с парнем где-нибудь в парке. Но суровым январским вечером парк был, пожалуй, не самым оптимальным вариантом. Компромиссным решением оказалось кафе в центре города.

В стильном уютном зале всё ещё моргали разноцветные гирлянды, а по углам стояли искусственные ёлочки. Это раздражало Милу, которая не выносила новогодних декораций в конце января.

Она никогда не видела Максима, знала только, что он — брюнет среднего роста и будет одет в черную толстовку с принтом в виде викинга в рогатом шлеме.

Когда Мила услыхала про этот рогатый шлем, её первым желанием было отказаться от встречи. А вторым — попросить Макса надеть что-нибудь другое. Её жутко бесило уже само наличие викинга на толстовке. И, как историка, её коробил тот факт, что изображённый на голове викинга шлем — рогатый. Дурь же несусветная, викинги рогатых шлемов не носили.

Но Максим вывез эту толстовку из туристической поездки в Швецию. И хотя данное изделие, как и весь шведский туристический мерч, было изготовлено в Поднебесной, Анин брат, по всей вероятности, очень этой толстовкой гордился.

Когда Мила вошла в сверкающий светодиодными огнями зал кафе, парня в джемпере с рогатым скандинавом там не наблюдалось. Миленькая девушка-администратор с голубыми прядями в иссиня-черных волосах проводила ее к угловому столику. Мила заказала кофе и от нечего делать стала разглядывать своё отражение в зеркале, висящем на стене напротив.

Минут через пять в кафе стремительно ворвался юноша с предельно аккуратной стрижкой, одетый в злополучную рогатую фуфайку. Торжественно сжимая в правой руке одинокую розу цвета фуксии, заботливо упакованную в целлофановую обёртку и перевязанную ленточкой того же ядовитого оттенка, он нервно оглядел зал в поисках девушки, которую пригласил на свидание.

Аня, описывая рост брата как «средний», сильно ему польстила. В лучшем случае, он был на полсантиметра выше Милы. Его лицо с исключительно правильными чертами, тем не менее, сложно было назвать симпатичным из-за намертво прилипшего к нему выражения откровенного самолюбования.

Парень увидел Милу и расплылся в улыбке, обнажившей мелкие беленькие зубы в брекетах. Он элегантно плюхнулся за стол и воткнул розу в длинную узкую вазочку, оперативно принесенную вместе с меню симпатичной официанткой с изумрудно-зелеными локонами. А затем вежливо подвинул в сторону Милы меню и барную карту. Сразу после этого молодой человек открыл рот и с этого момента закрывал его только во время пережёвывания пищи.

За какой-то час Мила узнала полную биографию Макса во всех подробностях. В частности, что до пятого класса он страдал энурезом, что в 14 лет болел корью, а в 16 — ветрянкой, причём в очень тяжелой форме с госпитализацией. Миле за эти 60 минут удалось разве что назвать своё имя и добавить, что раньше она работала в «Чудесном мире». Следующие полчаса девушка ждала, когда же, наконец, можно будет махнуть этому парню ручкой.

Стараясь не зевнуть во весь рот, чтобы не заснуть, Мила собралась подмигнуть своему отражению в зеркале напротив, как вдруг зевать ей совершенно расхотелось. Зеркальная амальгама с документальной точностью демонстрировала ей отражение Игоря, который вошёл в зал и с явным сарказмом во взгляде прошёлся по её визави в безумной толстовке. Ошарашенная, она не успела оглянуться, встать, побежать к нему. Игорь уже развернулся и пошёл к выходу.

Мила мысленно отпустила цветистую тираду, наполненную далеко не самой нормативной лексикой. И почти беззвучно прошептала: