– Что же ты делаешь, придурок, ты же его убьёшь?

– Так его, дармоеда, – вовсю сопротивлялся Икарий, тряся как тряпичную куклу выхлебавшего почти весь апельсиновый соус несчастного толстяка. – Жирные зажравшиеся упыри на шее трудового народа…

– Фидиппид, помоги! – отчаянно крикнул марафонцу покровитель виноделия, уже и не радуясь тому, что он заварил всю эту опасную кашу.

Общими усилиями им всё-таки удалось оттащить Икария от всхлипывающей жертвы и спасённый родственник, тонко повизгивая, полез под пиршественный стол.

– У-у-у-у… аспиды-ы-ы-ы… - утробно взревел царь и, вырвавшись из рук Диониса, вонзил в широкий зад лезущего под стол толстяка серебряную двузубую вилку.

Затем демонстрируя чудеса цирковой эквилибристики, Икарий ловко вскочил на стол и высоко задрав полы длинных одежд как одержимый помчался к выходу из пиршественного зала.

– Хрен поймаете, – весело крикнул он кинувшемуся следом за ним Дионису и, легко взбежав по упитанным спинам застрявших в дверях ополоумевших от ужаса родичей, бросился по длинному коридору наутёк.

– Держите его-о-о-о… - прокричал кто-то из гостей. – Он бежит в оружейную…

– Проклятье, – покровитель виноделия попытался проделать тот же путь, что и сбесившийся царь, но неожиданно оступился, поскользнувшись на чьей-то толстой щеке и кубарем скатился в коридор. – Стой, сволочь…

Но куда там!

Безумца было уже не остановить.

***

Вооружившись дальнобойным луком и повесив за спину толстый колчан с тремя десятками крепких стрел, Икарий забрался на самую высокую башню своего дворца, после чего принялся с великим мастерством расстреливать бегающих внизу поселян и поселянок.

– А-а-а-а… шельмы… - приговаривал при этом царь. – Вон как забегали… в поле вы работаете не так шибко…

– Что же делать? – держась за голову, в ужасе спрашивал троюродный племянник безумца. – Он забаррикадировал изнутри единственную дверь, ведущую в башню…

– Да, проблема… - почесал затылок Дионис. – Придётся ждать пока он протрезвеет…

– Но это случится очень не скоро, – принялся рвать на себе волосы несчастный толстяк. – Я его хорошо знаю, он долго потом отходит. Через час разойдётся уже как следует, так сказать, на полную катушку…

– А он ещё не разошёлся?!! – изумлённо спросил покровитель виноделия.

– Да что вы? – отчаянно всплеснул маленькими руками троюродный племянник. – Дядя Икарий сейчас только слегка разогревается…

Браслет на правой руке покровителя виноделия издал мелодичное треньканье, ярко засветившись.

– Да? – ответил Дионис, поднося золотую побрякушку к уху.

– Ты что это, мать твою, натворил? – взрыкивающе донеслось от запястья.

– Зевс, я могу всё тебе сейчас объяснить…

– Да не нужны мне твои поганые объяснения. Ты разве не слышал, что я тебе на Олимпе говорил? Это ЕДИНСТВЕННЫЙ наш верный союзник среди царей во всей этой треклятой Греции. Что ты наделал, я тебя спрашиваю?!!

– Но… я… это была просто невинная шутка…

– Невинная ШУТКА?!! Значит так, делай что хочешь, но царя протрезви.

– Для этого я должен находиться вблизи него на расстоянии вытянутой руки. Я бы, конечно, приблизился, скажем, при помощи подъемника, но ведь у него в руках мощный лук, а внешнюю защиту Гефест пока ещё полностью не отладил…

– Если ровно через пять минут он не протрезвеет… - зловеще донеслось из браслета, – на Олимп можешь больше не возвращаться…

И связь с летающим островом с громким щелчком прервалась.

***

– Ну, я пошёл, – Дионис с чувством пожал руку ничего не понимающему Фидиппиду. – Не поминайте, братцы, лихом. Может и не вернусь я больше к вам. Однако же помните, что бог виноделия пал геройской смертью от руки распоясавшегося смертного маньяка…

Сказав сие, покровитель виноделия скорбно взошёл на припаркованную возле дворца Икария летающую тучку.

– А-а-а-а… сколопендра подколодная! – радостно завопил беснующийся на башне царь, завидев личного повара бегущего с дымящимся котлом через дворцовый двор. – Не ты ли, помнится, пересолил месяц назад чудесные поросячьи пятачки, запечённые в слоёном тесте с имбирем?

Почувствовавший неладное, повар резко прибавил ходу.

Непонятно зачем понадобилось ему выходить с дымящимся котлом во двор но, судя по всему, об очередном приступе острого безумия у царя он осведомлён не был.

– Получай, зараза! – и длинная стрела с пронзительным свистом рассекла воздух.