Видимо, удивление, смешанное с восхищением, настолько явственно читались в глазах Даши, что Ангелина Михайловна, которая и так без труда могла бы угадать её мысли, не выдержала и рассмеялась.

— Не ожидала, что ведьмы бывают такими? — залилась она смехом.

Девушка покраснела и смущённо потупилась. Теперь она со своими думами будет как на ладони сразу у двух "ведьм" — матери и дочери. Ну, делать нечего, придётся потерпеть. Ради любимой сестры и её будущего малыша.

— Ничего, что я обращаюсь на «ты»? — всё ещё улыбаясь, поинтересовалась Ангелина Михайловна.

Она, похоже, была из разряда тех женщин, вокруг которых вращается мир, и которые считают это совершенно естественным.

— Конечно! — с готовностью откликнулась Даша. — Как вам удобно…

— Ну что же, милое дитя… — вдруг стала серьёзной старшая «ведьма». — Пора нам заняться твоим делом…

Даша впервые посмотрела ей прямо в глаза, и у неё по спине пробежал холодок. Только сейчас она осознала, что у Ангелины за внешностью обычной современной женщины скрывались такие силы, что становилось не по себе. А выдавал её пронзительный, прожигающий насквозь взгляд — его было трудно выносить, от него хотелось бежать прочь.

— Следуй за мной! — сделала величественный жест рукой Ангелина и, не оборачиваясь, направилась вглубь квартиры.

И Даша, словно покорная овечка, последовала за ней. Только что испытав на себе взгляд старшей «ведьмы», она ощутила некое оцепенение, от которого ей стало тревожно, и оглянулась на Ульяну, словно ища у той поддержки.

— Не волнуйся, всё в порядке, — понимающе кивнула та. — Иди за мамой…

Ангелина и Даша оказались в просторной комнате, потонувшей в полумраке, где на отдельном столе располагались всевозможные магические атрибуты — зажжённые свечи, карты Таро, стеклянный шар, колдовская чаша, книги заклинаний и много чего другого. В некотором отдалении Даша заметила даже череп, клыки каких-то животных и ритуальный нож, что заставило её содрогнуться.

— Не бойся, девочка, — мягким обволакивающим голосом успокоила её Ангелина. — Это всего лишь предметы, необходимые для работы… Я помогаю людям, и они мне благодарны за это… Сядь и расслабься… Смотри сюда…

Она взяла в руки небольшой стеклянный шар на цепочке и стала покачивать им перед глазами Даши. Та послушно следила за его мерными движениями и вдруг почувствовала, что погружается в глубокий транс. Девушка всё слышала и видела, но оказалась лишённой способности действовать самостоятельно.

— Я знаю, что тебя беспокоит… Вижу, в чём твоя проблема… — послышался мелодичный, но настойчивый голос Ангелины. — У тебя ведь есть старшая сестра, да?

— Да… — подтвердила Даша, с трудом ворочая непослушным языком.

— Она скоро должна произвести на свет сына… — вновь заговорила Ангелина. — Но в вашем роду мальчики-первенцы издавна умирают… Ты боишься за сестру и её ребёнка и хочешь знать, почему так происходит?

— Да… — снова кивнула Даша.

— На весь ваш род почти два века назад наложено проклятие… — донеслись до Даши глубокие интонации Ангелины. — Я вижу совершенно отчётливо… Более того, даже знаю, когда и по какой причине это произошло… Хочешь и ты увидеть?

Странно, голос старшей «ведьмы» звучал негромко и мягко, но, казалось, он впивался в мозг, и от него некуда было деться. Или это чудилось Даше в её нынешнем необычном состоянии?

— Конечно, хочу, — с трудом произнесла она.

— Сейчас ты это увидишь… — пообещала Ангелина.

И тут же девушка перенеслась в другую реальность, будто стала смотреть трёхмерное кино. При этом ей казалось, что и сама она находится в гуще событий.

…Даша увидела великолепный ухоженный парк с аллеями, прудом и беседками. На берегу пруда стояла красивая рыжеволосая женщина в изящном длинном платье, украшенном кружевами, и увлечённо писала картину, изображающую закат. А неподалёку за деревьями прятался парень в домотканой крестьянской одежде и жадно наблюдал за ней.

— Что, Ярославушка, — вдруг, не оборачиваясь, проговорила женщина, — опять явился? Я же велела тебе больше не показываться мне на глаза…

При этих словах парень вздрогнул — видимо, не ожидал, что она догадывается о его присутствии.

— Не гневайтесь, барыня… — крайне смущённый вышел он из своего укрытия. Его смоляные кудри слегка прикрывали щёки, которые стали совершенно пунцовыми. — Прощения просим…

Он отвесил поклон, но не уходил, исподтишка обжигая взглядом рыжеволосую красавицу.

— Не исполняешь ты барскую волю — это плохо… — усмехнулась та, продолжая водить кистью по холсту. — Что же мне с тобой делать?

— Не гневайтесь… — тихо повторил парень. — Изнемог я без вас… Силушки больше нет…

— Ах ты дерзкий какой! — в притворном гневе вскричала красавица, а у самой на губах заиграла победная улыбка. — Говоришь, силушки нет, а мне твердишь о своей любви…

И, наконец, обернулась.

Парень, вновь склонившийся в почтительном поклоне, вскинул на неё горящие карие глаза.