— Приснился самолет? — догадался он и опустил подбородок мне на макушку.

— Ага.

Несколько минут мы молчали; мой пульс успокоился и забился в такт с его сердцебиением. Вот почему мне так нравилось быть рядом с Нейтом: не возникало необходимости заполнять каждую секунду болтовней.

— А у тебя бывают кошмары? — спросила я, прекрасно понимая, что надо отодвинуться и высвободиться из его объятий. Но я никак не могла себя заставить.

— Уже нет. — Он продолжал медленно и размеренно гладить меня по руке.

— А что изменилось?

— С тех пор я повидал кое-что похуже крушения самолета, — тихо проговорил Нейт. — Но иногда мне снится, что не получается тебя спасти или тебя уносит река. На этом сон обрывается. В своих снах я всегда пытаюсь вытащить тебя не берег. — Его рука замерла; он сжал мое плечо. — А ты как? Часто снятся кошмары?

— Бывает. Обычно в стрессовых ситуациях или когда чувствую, что не контролирую обстоятельства. — (Например, сейчас.) — Видимо, годы психотерапии прошли впустую, — попыталась пошутить я.

— Если кошмары снятся реже, чем раньше, значит, все было не зря.

Я удивилась, что за три года он так резко изменил свое отношение к психотерапии: прежде Нейт был настроен решительно против.

Прошло еще несколько секунд, и мне вдруг стало не по себе оттого, насколько неуместно мы себя ведем.

— Ты всех своих клиентов так успокаиваешь? — спросила я.

— Ну уж нет, — фыркнул он и покачал головой. Если бы я посмотрела на него, наверняка бы увидела на губах Нейта легкую улыбку. И тогда мне бы захотелось его поцеловать.

Нельзя так сидеть, нельзя прижиматься к нему, у меня есть жених.

Но есть ли?

Я слегка подвинула голову и нащупала под щекой какой-то предмет. Отклонилась и посмотрела.

— Я одевался, когда тебя услышал, — пояснил Нейт и вытащил из-под футболки цепочку. На ней висело что-то вроде армейского жетона, только он был замотан черной изолентой.

Чтобы металл не звякал при движении, догадалась я.

— Так вот почему ты босиком.

Я отодвинулась, забрав с собой плед. Странно, что он носит жетон, а мне даже не разрешено называть его по имени. И спустя столько лет продолжает жить той же жизнью, в то время как моя собственная изменилась до неузнаваемости.

Нейт откашлялся и пересел на противоположный край дивана. Лишь мои ступни остались посередине, на нейтральной территории.

— А что ты вообще делал в четыре утра? — спросила я и натянула плед до подбородка, чтобы скрыть тот факт, что спала без бюстгальтера. Впрочем, Нейт уже видел меня голой, так что какая разница.

— Я уже встал и успел сходить на тренировку, — ответил он.

Мой взгляд метнулся к кобуре на его бедре.

— Приняв душ, ты всегда первым делом берешь пушку?

— Вы только ее послушайте. — Он улыбнулся, на щеке заиграла ямочка, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — Пушку!

Боже, лучше бы я по-прежнему сидела рядом с ним, но не смотрела ему в глаза. Даже через десять лет я таяла от этого взгляда. Готова поспорить: посмотри он на меня пристально, я бы кончила. Я вцепилась в краешек пледа.

Он нахмурился:

— Ты без кольца.

Я покраснела и спрятала руку под одеяло.

— Снимаю на ночь, — объяснила я. Дурацкое кольцо было слишком громоздким и цеплялось за простыни. А еще мне иногда хотелось забыть об этом символе нашей с Джереми помолвки. — Оно… неудобное. — Оправдание прозвучало настолько неубедительно, что мне самой стало стыдно за себя.

— Еще бы, такой гигантский алмаз — палец оттягивает, наверное. — Нейт отвел взгляд и стиснул зубы.

Вина камнем легла на сердце, и на языке завертелись тысячи слов. Потом я вспомнила его промокшую под дождем спину, удаляющуюся по коридору моего нью-йоркского дома. Я окликала его снова и снова, но он не обернулся.

— Как ты себе это представляешь? — спросила я.

— Что? — Нейт наклонился вперед и уперся локтями в колени.

— Как мы сможем находиться рядом эти две недели и делать вид… что ничего не было? — почти шепотом проговорила я.

Нейт спрятал жетон под футболку.

— Не две недели, а двенадцать дней, — тихо ответил он. — Надо значит надо.

— Нейт. — Я подвинулась к нему, но Нейт смерил меня таким взглядом, что я замерла.

— Иззи, не стоит. — Он покачал головой. — В этом мире у меня только одна слабость, и она должна быть на другом краю Земли, а не на расстоянии вытянутой руки. — Маска, которую он носил, как броню, спала, и в его глазах отразилась такая боль, что я невольно затаила дыхание. — Прошу, хоть раз в жизни пожалей меня и просто… — Нейт зажмурился. — Просто сделай вид, что нас ничего не связывает.