А затем с видимым усилием отстраняется.

Приподнимает меня за подбородок, выдыхает обреченно:

— Прости, малыш. Реально, словно в мороке каком-то с тобой. Думал… Думал, что чуть остыну, когда… А получилось вообще наоборот…

Я не особенно вслушиваюсь в его бормотание, слишком уж меня от него растаскивает, аккуратно выбираюсь из горячих рук.

— Мне надо в универ, — как можно тверже заявляю я, — ты мой пуховик не прихватил, случайно?

— Нет, блять… — сокрушенно кривит Лис губы, — забыл! Этот твой… урод отвлек!

Боже, он же Тошку остался бить!

Понимание, что напрочь забыла о судьбе бывшего, но все-таки друга детства, будит совестливые позывы, и я спрашиваю растерянно:

— С Тошкой все нормально?

— А чего такой интерес? — к Лису возвращается его обычная манера разговора, он настороженно и с легким раздражением смотрит на меня, словно выискивая в лице признаки слишком уж сильного интереса к Тошке, — после того, что он нес, ему надо было зубы в глотку вколотить… Что я и сделал.

— Ох…

— И хорошо, что я, Камешек бы не стал церемониться, он же отбитый на всю башню…

— Но Тошка живой?

— Да не волнуйся ты за своего задохлика! В больничку сгоняет, челюсть вправит, и дальше будет хуйню про тебя нести!

— Это он просто расстроился…

Сама не понимаю, зачем защищаю Тошку, после всего, что он говорил, это по меньшей мере глупо… Но я не могу по-другому. Память о нашем детстве никуда не делась, несмотря на то, какой он стал сейчас…

— Да хер с ним, — решительно заканчивает тему Лис и снова обнимает меня, — давай, присядешь. Я там сок нашел. И еще немного жратвы. Хочешь поесть?

— Нет, — я стою на месте, не позволяя увлечь себя на диван, где, судя по хитрому выражению физиономии Лиса, меня ждет еще один раунд обнимашек и тисканий.

И вот не уверена я, после всего, что произошло, что устою.

Один раз я Лиса затормозила, да. И слово “нет” он знает и реагирует на него. Но где гарантия, что это не разовая акция?

А мне надо выбраться отсюда… И, наверно, сейчас, пока Лис один, сделать это будет легче. Потому что, когда парни вдвоем… Я просто теряю все свои позиции, с таким трудом отвоеванные!

И кстати…

— А где Лешка?

— Да его срочно тренер вызвонил, — морщится Лис при упоминании о своем сопернике, — малыш… Давай сядем, поговорим, а? Ты должна понять, что…

— Нет-нет-нет!

Я вырываюсь, отступаю чуть-чуть и показательно зажимаю уши.

— Не хочу слышать! Не сейчас! Мне надо на репетицию! Сашка и так в бешенстве…

— Да похер на Колесника! — взрывается Лис, снова подступая ко мне, — сейчас не о нем речь!

— А о том, о чем ты хочешь говорить, я не хочу! — прерываю я его, снова отступая на шаг, готовая уже нестись прочь отсюда, хоть и без верхней одежды. — Не хочу! Пока! Мне надо обдумать… Одной…

— Да чего тут думать?

— Это тебе нечего! У тебя это, наверно, не первый раз даже? — снисходит на меня озарение, — вот так… Втроем?

И, по чуть стрельнувшему в сторону взгляду Лиса, понимаю, что права! Права в своих подозрениях!

Конечно!

Слишком уж слаженно действовали они, слишком раскованно… Развратники! Точно знали, что делать надо, чтоб я… Чтоб я совершенно сошла с ума! Конечно, я тоже хороша, что вообще до такого довела. И потом не остановила. Но они… Они имели существенное преимущество! Опыт!

— Малыш, это вообще не важно… — начинает Лис, но я снова прерываю:

— Для меня — важно. И у меня сейчас нет сил… И желания… И мне надо в универ! А потом домой! Отдохнуть!

Лис молчит, сверля меня напряженным взглядом и явно что-то решая, а затем кивает:

— Поехали, малыш.

Я пару секунд немо открываю рот, не веря в такой быстрый успех, а затем решительно поворачиваюсь и, прихватив по пути сумку, иду к двери. Пока никто не передумал.

Лис догоняет в сенях и опускает на плечи мне свою куртку, легкую и теплую. Она мгновенно обволакивает меня его свежим, с терпкими нотами, ароматом и согревает.

Непроизвольно глажу нежную дорогую кожу, поворачиваюсь к Лису:

— А ты? Холодно же…

— Ты не представляешь, насколько горячо мне сейчас, малыш… — хрипло отвечает Лис, притягивает меня за ворот куртки к себе и коротко, невыносимо сладко целует в ноющие губы, отрывается и договаривает, — пиздец, горячо… Пошли, пока я не передумал…

Смущенно опускаю ресницы и, прихватив полы куртки, чтоб не распахивалась, иду к двери.

Мне одновременно жарко и морозно. И непонятно, что дальше делать, как быть.