Гопники застонали сразу, как обрели свободу и возможность говорить. Стали подниматься на ноги. Но на меня при этом смотрели со страхом и, стараясь держаться подальше, прижимались к стенкам переулка. Они, постоянно оглядываясь, засеменили прочь. А в конце переулка так и вовсе ускорились.

— Пистолет забыли, — крикнул я им вдогонку, на что раздались быстрые шаги.

Один из хулиганов вернулся и аккуратно, бочком вдоль стенки, подкрался к стволу. Медленно за ним нагнулся. Поднял, сделал два шага назад, развернулся и дал стрекача.

Проводил его взглядом и нагнулся к Тихону:

— Давай, безбашенный воин, приходи в себя, — мои ладони принялись хлопать его по щекам, а энергия тепла и жизни щедро вливались в него при касании. — Вставай, дружище.

Ресницы Тихона затрепетали. Дыхание сменилось на хриплое, мощное. Он застонал и открыл глаза.

— Вставай, — улыбнулся я, — ты молодец, они убежали.

— Мы победили? — простонал Тихон, приподнимая голову и оглядываясь.

— Ага, — хмыкнул я и показал ему телефон, — смотри, какую трубу отжал. Ни одной царапины.

— В следующий раз у меня получится, — пробормотал Тихон.

— Ага, — подтвердил я.

Мы сидели на мягком диване трамвая. Вагон без пассажиров покачивался на ходу. За окнами тянулись красивые фасады питерских домов и дворянских особняков-дворцов. А стук колес о рельсы создавал дополнительный уют. Совсем как в поезде, только проще.

Но Тихона эта атмосфера не трогала. В переулке он не проронил ни слова. Долго отряхивался и приводил себя в порядок. На ходу он тоже молчал, а на остановке купил в киоске «Имперпечати» газету, и теперь, сидя напротив, прятался за раскрытыми страницами.

— Правда, получится, — повторил он, и страницы газеты дрогнули.

— Да не куксись, ты, — я попытался его успокоить, — Афины не сразу строились, со временем всё получится.

— У меня был защитный артефакт, — выдал он горестно, протягивая из-за газеты руку с кольцом, чтобы я забрал артефакт, — но я упал в обморок от страха. Какой же я воин?

— Просто ты пошёл на дело без подготовки, — хмыкнул я, убирая кольцо в карман, — сразу в бой. Но к следующему мы тебя подготовим.

— Правда? — Тихон опустил руки и выглянул поверх газеты, — обещаешь?

— Угу, — кивнул я, не отрывая взгляда от колонки на последней странице, — ты читать будешь? Поделишься первым разворотом?

— Бери всю, — друг сложил газету и протянул мне, — читать не хочется.

Забрал издание имперского ежедневника. Перевернул его и, под мерное покачивание вагона, вчитался. Тихон же повернулся к окну и стал теребить пуговицу на рубашке.

«Вчера вечером купец торговой лиги, Аарон Борисович Кац скончался на 60 м году жизни, — гласила первая запись в колонке. — Он сделал много хороших дел…. Родные и близкие скорбят… Он будет похоронен на новом кладбище».

Мой взгляд скользнул дальше.

«Вчера на 29 м году жизни, в перестрелке на загородном шоссе погиб Иван Иванович Тарелкин… Он будет похоронен на новом кладбище».

Ещё ниже.

«Вчера… Дворянка Екатерина… Она будет похоронена на новом кладбище».

«Вчера… Неопознанный гражданин… новом кладбище».

— Что читаешь? — поинтересовался Тихон, через минуту молчания. Он повернулся ко мне и посмотрел на лежащую у меня на коленях газету.

— Некролог, — протянул я.

— Некролог? — воскликнул Тихон.

— Ага, слушай, — я глянул в его распахнутые глаза, — а новое кладбище это где?

— За городом где-то, — промямлил Тихон, его лицо вытянулось. — А тебе зачем?

— О знакомом прочитал, — хмыкнул я, — надо бы проститься. Как думаешь, вечером успею туда смотаться?

В деле о том, как помочь Харону, кажется, появился прорыв. В колонке некролога чаще всего встречалась запись о новом кладбище. Если там хоронят свежих покойников, то надо съездить на разведку. Вдруг, души умерших не успели уйти, и будут бродить возле могил.

Старые кладбища в этом плане не подойдут. Там можно провести ритуал и призвать кого-нибудь, но не отправить дух в Царство Мёртвых. Здесь же, могут быть варианты. Даже несмотря на то, что энергия для существования Тартара берётся из душ грешников. Потому что все остальные отправляются на верхний уровень Царства, в Аид. Но тут я трудностей не вижу. Не думаю, что купцы или погибшие в перестрелке безгрешны.

— А смысл? — вдруг выдал Тихон, и я посмотрел на него, — похороны же не сразу, а через несколько дней. Ты не найдёшь там его.