Я потер колено, отведя взгляд, позволяя старику продолжить.

— Существует огромное количество правил, от малых до больших,- старик улыбнулся,- И «жертвенная кровь» совершает принесение, хм, «в жертву» этих правил. И, как и следует ожидать…

— Чем больше жертва — тем больше квинтэссенции это приносит,- я отвел взгляд, прежде чем немного осмелеть,- Но я не собираюсь жертвовать ничего слишком значительного!

— Джонатан,- старик покачал головой,- Но кто тебе сказал, что у тебя будет выбор?

Мертв.

Это было заключение, которое Синдер изгнала из своего разума.

Джонатан не мог быть мертв! Никак! Не мог быть!

Синдер бросилась к тому, но Джонатан не сдвинулся с места. Его немигающий взгляд продолжал смотреть вверх, не видя перед собой ничего.

Синдер глядела в эти глаза, надеясь, что Джонатан сейчас моргнет, взглянет на нее и улыбнется, протянет руки и потреплет ее по волосам, скажет, что все было хорошо…

Но Джонатан молчал, не глядя никуда.

– «Жертвенная кровь» одно из простейших деяний Арс Вис, что тебе будет доступно,- старик вздохнул,- И в этом проблема. Однажды ты бы сам дошел до этой способности, я не сомневаюсь в тебе… Но что бы ты создал таким путем?

— Уникальная способность, доступная именно тебе, Джонатан,- старик вздохнул,- Ты бы придумал способ уничтожить свою кровь, на самом деле, позволив названию заклятия обрести легитимность и во второй своей части… Или, может быть, даже часть своей плоти? Или, хм, слущенный эпителий — хотя формально это мертвая часть твоего тела — это все еще часть твоего тела, которую ты можешь принести в жертву, не так ли?

— Но ты научился этому в традиции Хориста,- старик вздохнул еще раз,- Хористы не видят мир также, как видим его мы, Джонатан. Правила и формулы, связи и взаимосвязи во всем… Нет, их видение иначе. Для них принесение в жертву своего «Узора» ничего не значит, потому, что для них не существует «Узора» как такового. Все они — едины, и потому они не могут принести в жертву что-то столь единичное, как «Узор Жизни одного человека». Пинту крови? Пожалуй. Но не Узор.

— Мы же,- старик отклонился на спинку кресла, глядя на меня,- Мы видим нас как единых в Воле — но в тысячах ее форм. Мы едины в Воле, но мы не единая Воля. Для нас существует «Узор Жизни», который мы приносим в жертву.

— Значит…- я сглотнул, осознавая, что именно говорил мне старик. Что будет, если я случайно уничтожу правило «у меня есть левая рука»? Моя рука навсегда перестанет работать? Даже отращивание руки не спасет меня в этом случае — если само правило, сама возможность существования моей левой руки исчезнет — что тогда?- Я не буду применять эту способность.

— Джонатан,- старик вздохнул и взглянул на меня,- В этом и состоит главная проблема… Ты будешь.

Где-то за стенами башни солдаты отчаянно хватались за возможность. Орда исчезала на глазах и отчаянные сорвиголовы бросались вновь и вновь, отбивая казавшиеся еще недавно навсегда потерянными территории. Кто-то кричал от радости, кто-то плакал от облегчения, а кто-то смотрел на сотни и тысячи ударов бесконечного потока огня с неба.

Кто он?

Казалось, будто бы лишь одна мысль была на уме у всех.

Кто наш спаситель? Кто спас нас? Где он? Скажите нам, кто он! Скажите нам, как над добраться до него?! Пустите нас к нему!

Джонатан продолжал смотреть вверх пустыми глазами.

— Мы жертвуем куда большим, чем бани Хористика,- старик вздохнул,- И получаем за это гораздо большее. Они могут пожертвовать пинту крови — мы можем пожертвовать само правило, саму концепцию «кровь в нашем теле». Что даст больший результат?

— Концепция,- я вздохнул, поерзав на стуле, на что старик только кивнул мне.

— Именно так, Джонатан,- старик еще раз внимательно сконцентрировался на моем колене,- И в какой-то момент… Может быть в дуэли — в обреченном сражении — на миссии… Ты вспомнишь об этом. Вспомнишь, что ты можешь гораздо больше, чем любой из них. Ты можешь пожертвовать не просто «тело», ты можешь пожертвовать концепцию «жизни». И ты получишь больше сил, чем кто-либо из них. На столько времени, сколько тебе потребуется. Но после…

— Я умру,- я перевел взгляд вниз.

Синдер пыталась делать все то, что она могла. Все, что она видела и слышала.

Грудная клетка — несмотря на рост Синдер аура придавала ей сил, позволяя сжимать ту раз за разом, но это было бесполезно. Вдохи, выдох в рот, зажав нос. Все было бесполезно.

И Синдер схватила Джонатана. Все, что она знала — ей нужен врач.

Практически комичная картина, всего-лишь девчонка пытающаяся тащить быть может не самого взрослого и не самого атлетичного, но вполне зрелого мужчину. Но не было рядом никого, кто мог бы посмеяться над этим.