— Этого не понадобится, — решительно заявил Птолемей Граус, с места и окидывая собравшихся твердым взглядом. В его осанке в данную минуту чувствовалась несгибаемая воля и решимость идти до конца. Голос первого министра звучал по-командирски отрывисто и резко:

— Я не желаю больше терять своих лучших адмиралов и их флагманские корабли. Каждый из вас на вес золота, каждый корабль — незаменимая боевая единица. А мы позволяем Зубову вести эту шахматную партию. Однако она затянулась, и с этим пора кончать! Хватит играть по его правилам!

Птолемей подошел к тактической карте, занимавшей половину командного отсека, и ткнул пальцем в ярко светящиеся точки кораблей гвардейскую эскадры, разбросанные на четыре малые группы и безнаказанно кружащиеся в пространстве вокруг огромной «сферы».

— Контр-адмирал Зубов и вся его Гвардейская Эскадра будут окружены и погибнут — мы задавим его числом. Объединим наши силы, сожмем кольцо и сотрем этого выскочку в космическую пыль вместе с его хваленой «Москвой». Клянусь, что через час уже он будет умолять нас о пощаде, когда все его корабли начнут вспыхивать факелами и гаснуть вот на этой карте!

Глаза Птолемея пылали решимостью и яростью. Он чеканил слова, словно вбивая их в сознание слушающих его адмиралов. И под напором его убежденности, его несокрушимой веры в победу, они начали невольно проникаться боевым духом. В их взглядах уже не было прежней растерянности и страха. Теперь они смотрели на Птолемея с надеждой и готовностью следовать за своим лидером.

— Павел Петрович, — обратился Птолемей к Дессе через экран, — завершайте подготовку к общей атаке, пора разобраться с нашими врагами раз и навсегда!

— Я исполню ваше приказание, главнокомандующий, — ответил Павел Петрович Дессе, склонив голову в знак повиновения. Однако в его голосе все еще слышались нотки сомнения. — Но дайте мне еще немного времени… Меня в большей степени смущает та наглость, с которой этот молодой, только что оперившийся адмирал себя ведет в разговорах с нами и в действиях в секторе сражения…

Дессе на мгновение умолк, словно подбирая слова. Его мысли явно блуждали где-то далеко, пытаясь нащупать разгадку странного поведения противника.

— Здесь сокрыта какая-то тайна, господа, — продолжил он уже увереннее, поймав за хвост ускользающую мысль. — Зубов слишком уверенно себя чувствует и не боится быть уничтоженным и раздавленным нашей численностью. Словно у него в рукаве припрятан какой-то козырь, словно он знает то, чего не знаем мы. Не зря же он так настойчиво провоцирует нас на атаку. Возможно, это ловушка… Однако пока, как ни стараюсь, я ее не вижу…

— Потому, что ее нет, — перебил размышления Дессе вице-адмирал Илайя Джонс. Голос его буквально дрожал от с трудом сдерживаемой ярости. Всем своим видом американец излучал желание немедленной мести. — Мистер Зубов смеет называть меня трусом и предателем?! Он, ничтожество, возомнившее себя гением космической войны? О, я заставлю его подавиться этими словами!

С видимым усилием Илайя взял себя в руки и уже спокойнее обратился уже к первому министру:

— Я в свою очередь прошу вас, сэр, чтобы вы поставили мою дивизию у «южных» шлюзов, непосредственно напротив боевой группы, которой командует Зубов. У нас с ним все-таки должен состояться разговор по душам!

Последние слова Джонс почти выплюнул. В них слышалась неукротимая жажда схватки и стремление любой ценой восстановить свою репутацию в глазах остальных.

Птолемей внимательно посмотрел на пылающего праведным гневом «янки», словно оценивая его решимость и готовность к бою. И, по-видимому, остался доволен увиденным, потому что одобрительно кивнул:

— Хорошо, адмирал Джонс. Вы со своими экипажами будете выходить из ближайших к Преображенской дивизии пневмо-ворот. Покажите этому наглецу и предателю, где, так сказать, раки зимуют!

Илайя расплылся в волчьей ухмылке. О, он покажет, еще как покажет, хоть и не понимал, причем здесь раки! Опозоренная честь требует крови, и Джонс готов залить ею весь космос. Зубов еще пожалеет, что связался с ним. Американец намеревался преподать этому выскочке урок, который тот никогда не забудет. Урок на всю оставшуюся жизнь, какой бы короткой она ни оказалась…

Подготовка к массовой атаке шла полным ходом, однако перегруппировка сил внутри крепости, которую вел и контролировал Павел Петрович Дессе, так и не была до конца завершена. Причиной тому послужило внезапное появление в непосредственной близости от Большого союзного лагеря новой эскадры. Сигнал тревоги, внезапно взвывший на мостиках флагманов союзной эскадры, застал всех врасплох.

Очень быстро выяснилось, что корабли принадлежат не врагу, а нашему союзнику. Данная эскадра состояла из кораблей 3-й «линейной» дивизии Черноморского космического флота, а также нескольких десятков гарнизонных вымпелов внутренних миров, которыми командовал всем нам уже хорошо известный вице-адмирал Козицын.