— А вот тут вы не угадали, господин хороший, — ехидно хмыкнул Красовский, небрежным жестом указывая себе за спину. В его глазах вспыхнули торжествующие огоньки, а губы тронула змеиная усмешка. — В этой тесной от количества присутствующих кают-компании найдутся люди, которые всецело разделяют мою точку зрения и думают в точности, как я…

С этими словами Александр Михайлович величественно простер руку в сторону своих верных боевых товарищей, до того хранивших напряженное молчание. Повинуясь безмолвному приказу, мрачные фигуры в иссиня-черной форме сомкнулись вокруг него плотным полукольцом, демонстрируя безоговорочную поддержку. Это были командующие прославленными дивизиями доблестного Черноморского флота — адмиралы Дамир Хиляев, Аркадий Гуль и молодой Елизарий Орлов, совсем недавно получивший заслуженные адмиральские погоны из рук самого Самсонова и ныне временно исполняющий обязанности командира 9-ой «линейной» дивизии, подразделения погибшего в битве с османами вице-адмирала Козлова.

Четверо закаленных в боях офицеров застыли плечом к плечу в единой шеренге, являя собой внушительное зрелище. Исполненные достоинства осанки и суровые, точеные черты лиц ясно говорили — эти люди в данный момент пойдут друг за друга в огонь, воду и космический вакуум. Далее за их спинами встали еще с пару десятков капитанов кораблей из состава дивизий Черноморского космического флота.

— Надо же, как занятно! — презрительно расхохотался Карпухин, обводя ядовитым взглядом сомкнувшийся строй адмиралов и офицеров-черноморцев. — Значит, верные цепные псы Самсонова по-прежнему лижут руку своему хозяину, в то время как он пинками гонит их прочь от кормушки? И это несмотря на то, что зарвавшийся диктатор-регент давно уже ни во что не ставит своих некогда любимых холопов…

Издевательски цокая языком, он продолжил:

— Мы, конечно, чтим славные традиции кастового братства внутри Черноморского космофлота, это похвально! Но пора уже выйти за тесные рамки, господа! Хватит цепляться за обветшалые понятия и мыслить узко, в духе прошлых столетий! На дворе двадцать третий век, эпоха перемен, а вы упрямо держитесь за своего одиозного лидера Ивана Самсонова, лишь потому, что когда-то служили под его началом. Это же анекдот, ей-Богу! Право, даже смешно…

Выслушав надменную тираду, «черноморцы» синхронно расправили плечи и вскинули подбородки, сверкнув очами. Их мужественные лица приняли высокомерное выражение, будто перед ними был какой-то назойливый мошкара, недостойный серьезного внимания. Даже наш опасливый Аркадий Эдуардович Гуль смотрелся сейчас очень сурово. Настолько был напряженный момент в кают-компании и «черноморцы» понимал, что сейчас на планете под ними решается в том числе и их судьба, от чего не желали молча наблюдать за падением своего лидера и собственным…

— Да хоть лопните со смеху, нам это до одного места! — со звенящим пафосом выкрикнул молодой контр-адмирал Орлов. Его зычный бас подхватили остальные адмиралы, создавая гулкое эхо под сводами кают-компании:

— Плевать мы хотели на ваши дешевые подначки, Карпухин! Зато в верности своему слову нас не уличите. Мы принесли священную клятву в верности адмиралу Самсонову и не посрамим ее, будьте покойны! Уж такой у нас «черноморцев» обычай…

— «Клятву Самсонову», вот так номер! Я часом не ослышался?! — картинно всплеснул руками вице-адмирал Карпухин. Голос его сочился желчной издевкой. — А как же ваша присяга на верность Российской Империи и ее законному государю-императору? Запамятовали, господа адмиралы кому вы обещали служить верой и правдой?

Посеревший от ярости Красовский резко шагнул вперед, вперив в оппонента испепеляющий взор и положив руку на эфес своей сабли. Казалось, мрачное пламя, пылающее в зрачках, способно прожечь дыру в обшивке космического корабля, а не то что в Карпухине.

— Вот именно! — зло процедил он сквозь стиснутые до скрежета зубы. — Как один, мы клялись в верности юному императору Ивану Константиновичу, наследнику императора, убитого тем, кого вы сейчас возвышаете! Императору, который изволил назначить диктатором-регентом и оплотом трона не кого-нибудь, а достойнейшего из достойных — Ивана Федоровича Самсонова! И на этом точка, господин адмирал!

Тут в спор, готовый через секунду перерасти в полноценное сражение и череду поединков, неожиданно вмешался молчавший до сих пор Дамир Хиляев. Шагнув меж разгоряченных спорщиков, он воздел руки в миротворческом жесте.

— Господа, не гоже нам, боевым командирам, собачиться меж собой как дворовым кобелям через ветхий забор! — сказал он с укоризной смотря на обоих адмиралов, которых в этом момент их товарищи удерживали за плечи, чтобы те набросились друг на друга. — Оставим споры, не время для того! Одумайтесь! Господа, мы все находимся на одной стороне, и я не хочу, чтобы между нами возникла какая-либо вражда. Давайте лучше успокоимся, сядем в шаттлы и возвратимся в расположение своих дивизий…

— Никак невозможно, Дамир Ринатович! Вы что, забыли? Командующий Зубов запретил нам покидать его флагман, — напомнил Карпухин всем присутствующим офицерам, находящимся сейчас в кают-компании линкора «Москва».

— Зубов давным-давно находится во Дворце императора и скорее всего уже привел свой коварный план в исполнение, — мрачно произнес на это вице-адмирал Хиляев, тяжело опираясь руками о край овального стола. Свет ламп, тревожно пульсируя, отбрасывал на его обветренное лицо причудливые багровые блики, придавая чертам зловещую резкость. — Даже если кто-либо из нас, движимый верностью присяге, и хотел бы предупредить диктатора-регента Самсонова о грозящей ему смертельной опасности, то он, в любом случае, уже безнадежно опоздал. Увы, но факт остается фактом… С другой стороны мы полностью выполнили указания этого контр-адмирала Зубова и теперь можем со спокойной совестью покинут его, лично мне уже сильно надоевший флагман.

Он перевел взгляд на остальных адмиралов и офицеров, безмолвно застывших вокруг стола точно каменные изваяния.

— Право слово, господа адмиралы, наше пребывание здесь и без того непозволительно затянулось, — продолжал Хиляев, горестно качая головой. — Вы только подумайте, что станут говорить о нас наши собственные подчиненные, когда узнают, что все это время мы торчали на «Москве», точно стадо кротких овец, покорно внимая приказам какого-то там контр-адмирала… Вам самим-то не противно от всего этого унизительного фарса?