— Прошу вас подумать над ответом, еще раз, Ваше Величество, — с явной угрозой в голосе, сказал Демид, наконец, переведя свой взгляд на Таисию. Этот тяжелый, пронизывающий взгляд, казалось, проникал в самую душу девушки, выворачивая наизнанку все ее тайные страхи и надежды. В нем читался недвусмысленный ультиматум — либо она убедит брата принять единственно верное решение, либо им обоим не поздоровится.

Таисия Константиновна все поняла и без слов. Взгляд ее прекрасных глаз, в которых Демид все еще пытался разглядеть теплоту их первых встреч оставался холодным и отстраненным. Тася прекрасно осознавала, что она и ее младший брат, несмотря на то, что диктатор Самсонов мертв, по-прежнему оставались во дворце в качестве обычных, пусть и почетных, но заложников.

Все ее надежды на то, что со смертью ненавистного регента они обретут истинную свободу, рассыпались в прах. Таисия видела, что Зубов, при всех своих притворных реверансах, смотрит на них как на пешки в своей игре, которыми можно пожертвовать в любой момент. И от этого осознания на душе у нее становилось невыносимо горько. Она многозначительно посмотрела на своего брата. Этот взгляд, полный тоски и отчаяния, говорил красноречивее всяких слов — у них нет выбора, они вынуждены подчиниться воле нового диктатора, если хотят сохранить жизнь.

— Ваше Величество, думаю, что лучшей кандидатуры, чем адмирал Зубов на такой высокий пост нам не найти, — медленно произнесла девушка, сжимая плечо мальчика. Ее голос звучал ровно и уверенно, но в глазах плескалась бездонная тоска. Таисия понимала, что своими словами она окончательно отдает себя и брата во власть человека, которого когда-то любила, но теперь боялась и презирала. Однако выбора не было — на кону стояли их жизни и будущее империи.

Иван, почувствовав руку сестры, несмело кивнул, словно ища у нее одобрения.

— Я согласен, — робко подтвердил маленький император. Его тонкий голосок дрогнул, выдавая охватившее его волнение.

Демид, услышав долгожданное согласие, позволил себе торжествующую улыбку. Он добился своего, заставив императорскую семью плясать под свою дудку. Теперь он мог диктовать свою волю и правила игры, не оглядываясь на чье-либо мнение.

— Не выразить словами той радости и гордости, которые меня сейчас переполняют, — довольно сухо сказал Демид Александрович, с трудом скрывая свое нетерпение поскорей покинуть эти покои. Он чувствовал на себе осуждающий взгляд Таисии и не мог дождаться момента, когда наконец избавится от ее немого укора. — Уверен, что в скором будущем оправдаю мне высокое доверие, Ваше Величество…

С этими словами Зубов резко развернулся и стремительно направился к выходу, даже не дожидаясь ответа или реакции своих собеседников. Его шаги гулко отдавались в гробовой тишине, повисшей в покоях после его ухода. Таисия и Иван остались наедине со своими мыслями и страхами, не смея нарушить давящее молчание…

Аудиенция была окончена максимально быстро, даже не успев начаться, все формальности были соблюдены, и Зубов мог немного расслабиться. Оказавшись за пределами личных покоев императора, он с облегчением перевел дух, словно скинув с плеч невыносимый груз. Теперь, когда власть была официально в его руках, можно было приступать к решительным действиям…

К своему удивлению, Демид Александрович обнаружил, что союзников у Самсонова в столице и других полисах на Санкт-Петербурге-3 обнаружилось не так много, как он ранее предполагал. Большинство чиновников, военных и аристократов поспешили присягнуть на верность новому правителю, опасаясь за свои должности и привилегии. Они с готовностью меняли свои убеждения и приоритеты, стремясь оказаться поближе к новому источнику власти.

А тех, кто с оружием в руках был готов сопротивляться новому режиму, оказалось и того меньше. Единственными, кто оказал вооруженное сопротивление, стали немногочисленные космопехотинцы с кораблей Черноморского флота, которые были расквартированы на окраине столицы незадолго до случившегося переворота. Эти отчаянные смельчаки, верные присяге и кодексу чести, отказались признавать легитимность нового диктатора и решили стоять до конца.

Несколько дней на окраинах города шли ожесточенные бои. Космопехотинцы, используя свой опыт и смекалку, умело оборудовали укрепленные позиции в развалинах заводов и жилых кварталов, превратив их в импровизированные крепости. Однако их сопротивление штурмовые гвардейские батальоны Зубова быстро подавили, перебив практически всех находящихся на планете «черноморцев»… Улицы городов обагрились кровью доблестных защитников старого режима, павших под безжалостным огнем «преображенцев» и «семеновцев». Лишь немногим удалось скрыться и затаиться, дожидаясь своего часа для возмездия.

В целом планета не сильно-то и заметила смену власти. Обыватели, занятые своими повседневными заботами и хлопотами, лишь пожимали плечами, услышав об очередном перевороте. Для них, что один диктатор, что другой — лишь бы большой войны и орбитальной бомбардировки не было и с продовольствием перебоев не наблюдалось. Жизнь в масштабах огромной Российской Империи текла своим чередом, мало меняясь от капризов властителей.

Демид Александрович больше опасался того, что остальные звездные системы, включая соседние провинции не признают легитимность нового диктатора и в них, в частности в «Ингерманландии», на космоверфях центральной планеты которой по-прежнему на огромных принтах строились новые боевые дредноуты для его флота, может подняться на восстание местных гарнизонов и эскадр охранения.