Комплекс Большого Императорского Дворца.

Дата: 3 июля 2215 года.

«Морпехи»-«черноморцы» диктатора были уже тут как тут, готовые защищать своего лидера в этот опасный момент. Телохранители Самсонова, видя в помещении вооруженных гвардейцев, приближающихся к их адмиралу с явно недобрыми намерениями, стали автоматически активировать свои бронескафандры, переводя их в боевой режим. Раздался электрический треск и шипение сервоприводов боевых костюмов, готовящихся отразить нападение. Но практически никто из них не успел этого сделать.

Штурмовики Зубова, вскинув винтовки, открыли ураганный огонь, вспарывая воздух конференц-зала очередями зарядов. Причем, так как народу вокруг было полно, под раздачу попали и ни в чем не повинные гражданские, оказавшиеся на линии огня. Яркие вспышки выстрелов на мгновения ослепляли глаза, едкий дым от прожженной обшивки стен и мебели смешивался с запахом паленой плоти и одежды. Десятки людей падали замертво, сраженные очередями, их искореженные тела как снопы валились на пол. Многие корчились в агонии от страшных ран, заливая пол и стены алой кровью. Конференц-зал моментально наполнился истошными криками боли и жалобными стонами умирающих. Началась настоящая бойня.

Демид Александрович, пользуясь всеобщей суматохой и паникой, в два стремительных тигриных прыжка оказался лицом к лицу с ненавистным ему Самсоновым. Глаза контр-адмирала пылали неистовой яростью и жаждой мщения. Министр Шепотьев, сидевший рядом с диктатором, с перекошенным от страха лицом рухнул на пол и на четвереньках уполз под ближайший диван, трясясь там словно осиновый лист.

Броня самого высокого на этот момент уровня, бронескафа модели «Ратник-550», в которую буквально за минуту до начала нападения облачился диктатор, моментально среагировала на смертельную опасность, активировав автономный защитный режим. Именно поэтому мощнейший удар плазменной сабли контр-адмирала Зубова, направленный прямо в грудь заклятого врага, ни к чему не привел. Раскаленный светящийся клинок лишь глухо звякнул о многослойные бронированные нагрудные пластины, даже не оставив на них черных подпалин, и с тихим шипением ушел вниз. Сверхпрочная нимидийская броня надежно защитила тело диктатора.

Более того, вмиг протрезвевший и пришедший в себя от первого шока Иван Федорович сам схватил Демида стальной хваткой своих бронированных перчаток и, подняв над собой будто невесомую пушинку, с силой отшвырнул на несколько метров назад, прямо в груду мертвых и раненых тел на полу. После этого, выхватив и активировав в ответ свою собственную именную, подаренную ему еще покойным императором за блистательную победу над османами, саблю, Самсонов прокричал, багровея от праведного гнева и негодования:

— Как ты посмел напасть на своего законного командующего, подлец?! Разве не я возвысил тебя над остальными адмиралами, разве не я приблизил к себе и все это время осыпал почестями?! И вот какова твоя благодарность, Иуда?!

Демид, с трудом поднявшись на ноги из кучи окровавленных тел и обломков мебели, и сплюнув кровь из разбитого рта, с ненавистью воскликнул звенящим от эмоции голосом:

— Ты забрал у меня самое ценное в этом мире! Единственного любимого человека! И за это поплатишься своей никчемной жизнью, мерзавец!

Самсонов, замотав головой и хищно оскалившись, двинулся прямо на него, грозно размахивая своей светящейся по краям тонкой синей каймой плазмы адмиральской саблей:

— Я абсолютно не понимаю бредней, что ты сейчас несешь, да это уже и не важно! Любой, кто поднял против меня оружие, независимо от своих прежних мнимых заслуг, должен быть немедленно уничтожен! Так что подохни, предатель!

Оба поединщика, словно два разъяренных льва, одновременно ринулись друг на друга, рубя и круша все вокруг своими пылающими плазменными клинками. Демид в этой схватке действовал намного быстрей и ловчее, поначалу явно доминируя над более грузным и неповоротливым противником. Он уже несколько раз смог нанести Самсонову, казалось бы, неотразимые смертельные удары своей саблей. Однако великолепный, и похоже, лучший на данный момент во всем цивилизованном мире, броневой эндоскафандр диктатора каждый раз самостоятельно отражал все эти стремительные и точные выпады.

Полупьяный Иван Федорович и сам не успевал даже не то что эффективно противодействовать, а просто физически реагировать на молниеносные выпады своего более быстрого и ловкого соперника. Но манипуляторы и сервоприводы его доспехов модели «Ратник», через встроенные видеокамеры, ультразвуковые и магнитные датчики мгновенно считывая все движения Зубова, сами блокировали любые его удары и атаки, а затем наносили в ответ разрушительные контрвыпады.

— Ты действительно думаешь, мальчишка, что можешь победить меня?! — зло и издевательски расхохотался Иван Федорович, сам при этом тяжело дыша от напряжения схватки, но тем не менее, прекрасно понимая, что неумолимо побеждает в этом решающем смертельном поединке.

Почти магические по своим возможностям боевые доспехи, в которые диктатор был облачен, по сути сами вели этот бой на самом высоком, запредельном уровне мастерства, недоступном ни одному живому человеку. Ивану Федоровичу лишь необходимо было иногда легким движением задать общее направление атаки, чтобы сверхмощные пневмоприводы «Ратника-550» тут же доделали все остальное с невероятной силой и скоростью. Если сам владелец этой совершенной брони иногда пропускал особо опасное и хитрое движение или выпад противника, то доспех мгновенно реагировал на это в полностью автономном режиме, молниеносно выбирая и воплощая наилучший вариант тактического противодействия…