– Меня да, а вот тебя не знаю. Лучше отпусти меня. И давай все же на «ты».

– Прости. – Серп медленно разжал руки и позволил мне отстраниться.

Наг развернулся к оборотню и натянуто улыбнулся, теперь его положение стало куда более уязвимым.

– Похоже, мы все теперь в одном гареме… Я хотел сказать – отряде. Давайте знакомиться, – прервал неловкую паузу Лютик.

Я бросила возмущенный взгляд на эльфа. Эта оговорочка по Фрейду мне не понравилась. Заводить мужской гарем ни морально, ни финансово я была не готова, хотя и Серп, и Лютик были очень привлекательными, а Дружок – пушистым и теплым. Но необходимо отогнать от себя ненужные мысли и перестать сползать глазами на упругий обнаженный зад нага. На самом деле я не просто так любуюсь, мне было завидно, где была я, когда небесная канцелярия раздавала такие шикарные ягодицы?

– Я оставил свои вещи в тех кустах, сейчас я оденусь, и вместе отправимся в путь.

Большую часть разговора я пропустила, опомнившись лишь после того, как загипнотизировавшая меня пятая точка пришла в движение. Я поспешно отвела взгляд, делая вид, что разглядываю камешки под ногами. Наг вернулся быстро, одетый в плотный халатик, напоминающий кимоно. Видимо, чтобы беспрепятственно менять ноги на хвост. А его пояс украшали два изогнутых клинка. Теперь понятно, откуда взялось такое подтянутое тело. Видимо, моим защитником стал умелый воин. Все вместе мы отправились в путь. Но сил передвигать ногами и поддерживать разговор у меня не было, зато Лютик с радостью рассказывал о нашем знакомстве и о том, что я не местная. А когда Серп узнал, что я три дня нормально не ела, то пообещал как следует накормить меня вечером на привале. И слово свое сдержал. Впервые в этом мире я засыпала сытая и довольная.

Мягкие губы нежно прикоснулись к моим губам, оставляя на них едва уловимую сладость абрикоса. Легкие касания дразнили, заигрывали, не давая ощутить их вкус полностью. Словно капризная бабочка, они перепорхнули мне на шею, а затем пощекотали ключицу. Мою улыбку поймали чуть более требовательные губы со вкусом миндального печенья. Было очень необычно чувствовать двойную ласку, но миндальные губы так требовательно и жадно сминали мои, что задумываться о чем-то мне было некогда. Я погружалась в поцелуй, тонула в нем, наслаждалась. Абрикосовые губы соскользнули к моей груди, подразнили языком быстро твердеющий сосок. Мой легкий стон удовольствия тут же поглотили миндальные губы, разгорячились от него, проникая в мой ротик языком. Четыре руки поглаживали мое тело, а я таяла, словно воск, отдаваясь волнам поднимающегося желания. Язык миндальных губ оставил на моей шее влажную горячую дорожку и захватил в свой плен второй сосок. Я застонала от двойного удовольствия, как же это было пьяняще. Мужские губы посасывали, дразнили, играли с моей грудью, наполняя низ живота томлением. Чья-то рука опустилась между моих бедер и надавила на клитор, вторая рука последовала за ней, и тонкие длинные пальцы проникли в мою уже влажную, дырочку. Я млела от удовольствия, постанывая, слегка двигаясь навстречу пальцам. Мне хотелось большего, намного большего. Хотелось, чтобы меня заполнили, растянули, надавили на самые сокровенные и чувствительные точки. Кажется, мое желание было услышано, разогревшие меня пальцы исчезли, а внутрь, растягивая мое лоно, плавно скользнула головка члена. Я громко застонала, поддавшись бедрами вперед…

И проснулась. Пред глазами застыло равнодушное звездное небо, костер почти догорел, и я мысленно возрадовалась, что все спят, не заметив звуков, которые я могла издавать в предательском сладком сне. Но, повернув немного голову вправо, я встретилась с удивленными зелеными глазами.

– Что случилось? У тебя что-то болит? – Голос Лютика был полон искреннего волнения.

– Н-нет…

– Тебе приснился сон? – раздался голос слева; судя по интонации, Серп о чем-то догадывался.

– Да. Кошмар. – Повернувшись, я посмотрела на него с вызовом. Пусть только попробует намекнуть.

– Я могу приготовить отвар для крепкого сна. Видимо, тебя сегодня сильно испугал Серп, когда выскочил из воды.

– Ты хотел сказать, отвар для вечного сна? Нет, спасибо, я предпочту спать, как обычно, и видеть сны.

– В нем нет ничего опасного. Правда!

– Ай! Ой-еей!

– Что случилось?

– Ногу свело… – Икру и правда свело острой болью.

А все потому, что чья-то наглая жирная тушка улеглась у меня на ногах. Я с трудом вытянула ногу из-под волка и схватилась за нее, жалобно поскуливая, мне хотелось кататься по земле от боли.

– Не вертись, я сейчас разомну мышцу. – Эльф взял мою ногу и стал уверенно проминать сведенную икру.

Стало легче, массаж у Лютика получался куда лучше, чем отвары.

– Ты непривычно много ходила, недоедала и была отравлена. Ничего удивительного, что тебе сводит ноги. Вторую лучше тоже промассировать, чтобы не ждать, когда она заболит, – сказал наг и принялся за мою вторую ногу.

Правда, от икры он быстро переместился к бедру, чередуя продавливания точек с двусмысленным поглаживанием. Отвлеченная утихающими спазмами, я потеряла бдительность, и рука нага скользнула на внутреннюю сторону бедра, а затем коснулась меня между ног.

– Может, моя госпожа желает расслабиться? – прошептал наг, гипнотизируя своим взглядом.

– Еще раз так сделаешь, получишь коленом в лоб. – Я возмущенно оттолкнула его руку.

То, что я видела во сне, впечатленная, так сказать, последними событиями, еще не дает никому права лапать меня в реальности.

– Я не ядовит, но, несмотря на это, умею доставлять женщине удовольствие. – В голосе нага прозвучала обида, кажется, он неправильно понял причину моего отказа.

– Я не сомневаюсь в тебе как в мужчине. Но я не занимаюсь этим с тем, кого едва знаю.

На лице Серпа отразились растерянность и недоумение.

– Ивета любит узнавать про детство, – так вовремя вставил свои пять копеек эльф.

– Детство?

– Да нет же! Я просто хочу узнать вас получше, прежде чем… Ой. Нет, все не так. Я не хочу вас вообще! В смысле, не вас, а… Я не встречаюсь вот так сразу, и вообще вас двое, трое… если считать его. Он ведь все понимает, да… Ох, стыдобища… – Я густо покраснела после своих необдуманных слов, глядя на растерянные лица и морду.

Со всегда радостного лица эльфа сползла улыбка. Кажется, в один миг его хрустальный замок надежд рухнул, разбившись на мелкие осколки. Бедняга, видимо, верил, что, когда он расскажет мне снова про свое детство, между нами случится столь долгожданная для него близость.