Вертя в руках дискету, на которой в виде архива хранилась финальная версия «Черной книги», Сергей вдруг осознал, что события последних суток нужно как-то зафиксировать. И тоже зашифровать. Мало ли что может с ним случиться. Но если произойдет нечто неприятное, след Макарычева должен остаться – причем в прямой связи с «Черной книгой».

Тут я должен сказать, что за последние годы Сергей стал настоящим фанатом компьютерного дела. И неплохим профессионалом в этой области. Он постоянно улучшал домашнюю машину, копался в ней, наращивал память, ставил новые платы, менял «мамы» и «камни», встраивал все более скоростные модемы и новейшие «сидишники», подбирал «мышки» по руке, пробовал разные операционные системы, отлаживал, отлаживал, отлаживал… – и наконец превратил свой «писюк» в мощный инструмент, работающий как швейцарские часы и полностью отвечающий тому, что сам Сергей вкладывал в понятие «домашний компьютер». Оперативная память у него была огромная, скорость солидная, двухгигабайтный хард на данном этапе Сергея вполне устраивал.

Наконец Сергея осенило: камуфляж – вот простой и хмурый способ сокрытия информации. Он вызвал программу «Audio Recorder», щелкнул мышкой по кнопке «запись» и наговорил в микрофон – тот был подвешен сбоку от монитора – четкий текст, в котором обрисовал личность Макарычева и изложил содержание вчерашнего разговора.

Как ни старался Сергей быть лаконичным, звуковой файл вышел не маленький – больше мегабайта. Между прочим, и архив «Черной книги» занимал примерно столько же места.

Идея заключалась в том, чтобы поменять расширения этих файлов. Он перебросил архив с дискеты на жесткий диск и назвал его «melody.wav», а звуковой файл переименовал в «textl3.doc». И рассовал по разным директориям. Теперь архив нельзя было развернуть и прочитать, а звуковой файл – прослушать. Для того же, чтобы найти и распознать эти файлы, следовало перебрать все двухгигабайтное хозяйство жесткого диска, – задачка не из легких.

Посчитав, что он справился с проблемой, Сергей выключил компьютер, спустился во двор, где его ждал в машине верный Петя, и поехал в посольство.

В отделе культуры особых сложностей, вопреки ожиданиям, не возникло. Сергей поначалу хотел сочинить какую-нибудь невинную ложь, но по пути передумал и, войдя в комнату, которую занимал третий секретарь посольства Тайлер Колман, хорошо знавший Сергея, рассказал ему почти правду, что в пакете – пленки новой книги о мафии, что мафия, разумеется, в выходе книги не заинтересована, а он, издатель, разумеется, заинтересован и рассчитывает, что это будет бестселлер, но запустить книгу в типографию пока не может – нет денег; короче, он просит временно – две-три недели – подержать пакет в посольстве, если это, конечно, возможно, а если нет – если его просьба идет вразрез с какими-то правилами, – то и разговора не было.

Тайлер поразмыслил и сказал, что, конечно, просьба необычна и определенные правила нарушает, но, давно зная Сергея и испытывая к нему уважение, он берется подержать книгу в этой самой комнате, вон там, на нижней полке стеллажа, если, конечно, Сергей поймет его правильно и развернет пакет, дабы продемонстрировать содержимое.

– Вдруг у тебя там бомба? – Тайлер погрозил Сергею пальцем и жизнерадостно захохотал.

– Для мафии эта штучка – посильнее бомбы, – серьезно ответил Сергей.

Пакет он, конечно, развернул и пленки показал.

Когда Сергей возвращался домой, определенные угрызения совести он все же испытывал. Ему мерещилось, что он каким-то образом подставил секретаря посольства. Да и себя тоже. На взгляд Сергея, в «Черной книге денег» государственных тайн не было, но кто может поручиться, будто знает досконально, что входит в понятие «государственная тайна», а что – нет,

Вполне возможно, за Макарычевым стоят очень сильные фигуры, не брезгующие никакими средствами. Уйти от них – задача важная и благородная. Но если взамен Сергея обвинят в шпионаже в пользу Америки – член корня не солонее…

Макарычев объявился не через два дня, как обещал, а на следующий. Уже вечером во вторник у Сергея дома раздался телефонный звонок.

– Папа, тебя! – крикнул Костя из своей комнаты.

– Кто?

– Понятия не имею.

– Я тебя миллион раз предупреждал, спрашивай, кто говорит! – разозлился Сергей на сына и снял трубку в кабинете.

– Сергей, привет, – услышал он. Голос был низкий, а интонация фамильярная. – Не ругай мальчонку. Если бы ты прикинулся отсутствующим, я позвонил бы ночью. Ну, каково решение?

«Надо же, домашний телефон им тоже известен», с досадой подумал Сергей. Взрослый человек, живущий в последнем десятилетии двадцатого века, он все еще наивно считал, что информация о номере домашнего телефона частного лица не подлежит распространению без согласия владельца.

– Здравствуйте, Владислав Пантелеевич, – с морозной вежливостью сказал Сергей.

– Ого, имя-отчество пошло в ход, – укоризненно произнес Макарычев. – Я так полагаю, клиент еще не созрел.

– Ну отчего же, – безмятежно возразил Сергей. – Вполне созрел. Я готов продать нашу безделицу. Только предложенная вами цена просто смехотворна. Десять тысяч баксов. Это цена производства очень скромной книжки очень скромным тиражом. Постный бульон дороже стоит. А у нас не бульон. У нас сборная солянка. Люди два года трудились, зарплату получали, в командировки ездили.

– Вот это другое дело, – одобрил Макарычев. – Это нормальный торг. В категориях торга мы разговор понимаем. Сколько же ты хочешь?

– Двести тысяч.

В телефонную трубку вползла пауза.

– Двести тысяч – чего? – на всякий случай спросил Макарычев.

– Бутанских нгултрумов.

– Двести тысяч – чего? – тупо повторил Макарычев.

– Ну не рублей же, – все в том же безмятежном духе ответил Сергей. – Долларов. Наличными.

– Tы сбрендил, Сергей Владимирович. – Теперь уже Макарычев заговорил с ледяными интонациями. – Или, может, переутомился? Как только такая цифра могла тебе в голову войти?