– Делай! Ну! Ты – самый сильный Хранитель! Сделай уже хоть что-то!

– Мы не можем ей больше помочь, – с нажимом произнес отец.

– Я понял! Тебе плевать! Ты и про маму так же говорил! Ты никому помогать не хочешь!

Он схватил пустой граненый стакан и швырнул в стену. Осколки градом осыпались на пол.

– Никогда не волновался ни о ком, кроме себя! Ты не глава! Ты эгоист! Тебе плевать на нас всех!

– Саша!

– Что Саша?! Что?! Верни ее!

– Этого не сделает ни одна ведьма. Ни один Небесный, даже если мы всех их сюда приведем.

Отец был чудовищно спокоен. Дьявольски.

– Она жива! – взревел Саша. – Жива! Слышишь?!

– Я знаю!

– Жива! Она – не мама! ОНА ЖИВА!

Он отшвырнул стул, с размаха запустил тяжелый хрустальный графин в стеклянный шкаф.

– Успокойся! – прикрикнул отец. – Этим ты ее не вернешь!

– А чем?! Чем я верну ее?! Рубашку из крапивы сшить? Или аленький цветочек найти?! Скажи! Я пойду и сделаю!

– Ее больше нет с нами.

– ОНА ЖИВА! СЛЫШИШЬ?! ЖИВА!

Отец сложил руки на столе, застыл как статуя, глядя на сына.

– Саша, ты знаешь, что такое демон. Мы опоздали. Я пытался установить с ней контакт, как только ее привезли. Я вызвал Катю, нашу ведьму. Слишком поздно. Демон был слишком силен.

– ОНА ЖИВА!

– ОНА СОШЛА С УМА!

Гром отцовского голоса отрезвил его. Мысли вылетели из головы.

– Прости меня, – глава поднялся и подошел к нему.

Горячие злые слезы обожгли глаза. Отец вздохнул и обнял его, крепко прижав к себе.

– Прости, сын. Я сделал все, что смог. Мы все пытались. Никто бы не справился с таким демоном, даже Миша. Никто не виноват.

– Я виноват! – Саша схватил ткань отцовского пиджака, сжал. Его трясло как в лихорадке. – Я чувствовал! Я должен был понять, что это касается ее!

– Ты бы не справился, демон бы и тебя захватил. Три Хранителя едва смогли прогнать его. Ее разум не выдержал…

Саша рыдал как ребенок. Отец обнимал его, не произнося больше ни слова.

– Я не смогу без нее…

– Нужно идти дальше. Когда твоя мама умерла, я тоже не хотел жить больше. Но у меня был ты.

– Я не хочу! Не могу!

Отец сжал его крепче.

Саша провел всю ночь в палате около Риты. Он пытался войти в контакт, сжимал ее холодную ладонь, звал, плакал и впервые в жизни молился. Рита шептала в бреду, дергалась, крутилась, скулила, кричала. Но не приходила в сознание.

Утром его разбудила Люба. Она тихонько придвинула стул, села рядом и погладила по руке. Саша встрепенулся, поднял голову и прищурился от солнечного света.

– Саша, – позвала Хранительница. – Ты должен поспать в кровати хоть немного.

Она выглядела до того измученной, словно не спала всю ночь. В глазах читались боль и вина.

– Я не хочу, – возразил Саша, разминая затекшую шею.

– Пойдем, позавтракаем.

– Я не пойду!

– Саша, она не очнется в ближайшие дни, ты же знаешь.

– И что? А если очнется?!

А если она вернется к нему? Такой, как прежде? Что, если они все ошиблись?

Любовью можно отмолить даже у смерти…

Люба хотела что-то сказать, но лишь поджала губы и с горечью посмотрела на белое как мел лицо Риты.

К обеду пришли Костя с Ирой.

– Ты как? – спросил друг.

Саша лишь покачал головой. Ира гладила его по плечам, поджимая губы.

– Саша, – прошептала она. – Пойдем на обед? Тебе нужно покушать. Пожалуйста.

– Не пойду, – возразил он. – Идите без меня.

Неизвестно каким образом, но отец убедил Михаила прислать своего самого сильного Небесного для помощи.

Сморщенный, едва передвигающийся старик вошел в палату, пожевал губы беззубым ртом. Саша серьезно сомневался в его способностях. Ваня, сидевший в углу палаты, вскочил на ноги, вежливо поздоровался.

– Слыхали про демона, – кивнул старик. – Давненько таких сильных не видывали.

– Это моя вина, – произнес Саша. – Я не научил ее защищаться…

– Даже Сережа не справился бы, – возразил Небесный. – Я посмотрю, что можно сделать, но ничего не обещаю.

– Почему Вы решили помогать? – осторожно спросил Ваня.

– Миша может говорить, что угодно, но я никому в помощи не отказываю, – усмехнулся старик. – А с Сашиным дедом мы были хорошими друзьями. Что я, внуку не помогу? Все, молодежь, выйдите отсюда. Мне надо поработать.