– Я недавно смотрела программу про полтергейстов! – радостно сообщила Алиса и посмотрела на него безумным взглядом, улыбнувшись от уха до уха.

Артур поднял брови, не зная, как реагировать на резкую смену настроения. Сладкое возвращало эмоции, но Алиса не понимала, как ими управлять. Грань истерики. Возможно, через секунду она будет рыдать.

– Видишь, – как можно спокойнее произнес он, выдавив дружелюбную улыбку. – А сегодня познакомилась лично с тем, кто мог бы стать неплохим полтергейстом.

– Неплохим?

– Неплохим мерзким полтергейстом.

Она рассмеялась на грани срыва. Тут же нахмурилась и строго посмотрела на него.

– Это ужасно.

– Ужасно, – согласился Артур. – Поэтому ими занимаются опытные Небесные. Чаще по двое-трое. Сильный демон может обмануть даже очень хорошего Хранителя. Так что тебе не за что извиняться.

– Не трогай Кирилла, пожалуйста, – вдруг произнесла Алиса.

– Не могу, – возразил Артур.

– Прошу! – она резко подалась вперед и мертвой хваткой вцепилась в его руку, словно это не ее обессиленную Артур только что нес на руках.

– Что ты так заботишься о нем?

– Я виновата! Он же говорил мне не ходить одной!

У нее в глазах блеснули слезы. Артур сжал челюсти от бессилия, подавил тяжкий вздох.

– Его промах – все, что случилось сегодня. И что он не почувствовал тебя.

– Я прошу! – прошептала она.

Он не мог выносить этот взгляд. Ни одна девушка не просила за него. За Кирилла – тем более.

– Хорошо, – сдался Артур. – Но однажды мы найдем причину для ссоры. И не думай, что я не припомню ему это.

Алиса быстро закивала, отодвинулась и с тоской оглядела пустую обертку от шоколада, грустно вздохнула.

– Можно тебя попросить? – Артур придвинул к ней свою шоколадку.

– О чем угодно, – съязвила Алиса, поджала губы, глядя на плитку в блестящей обертке, сдалась, схватила и открыла.

Он отказал ей после этих слов. И она запомнила. Возможно, даже отомстит. Но ему нужно было знать, во что бы то ни стало. Для себя.

– Могу я узнать, что случилось до того, как я нашел тебя? Пока Кристина с Гришей не стерли тебе эмоции?

– Это важно?

– Очень…

Алиса задумалась, опустила глаза, предложила ему шоколадку. Артур покачал головой.

– Тогда слушай…

Артур не перебивал. Кусал губы, хмурился и смотрел в одну точку.

– Вот… – закончила она. – До сих пор ощущение, что ничего не чувствую, а потом чувствую все и сразу…

– Психика защищается, – кивнул Артур. – Когда эмоции вернутся, можно сойти с ума.

– Не понимаю, почему не позвала никого… Вроде думала, что надо, а все шла и шла…

– Демон подчинил тебя своей воле. Ты не виновата.

Варвара принесла кружку с дурно пахнущей жидкостью. Алиса скорчила гримасу отвращения.

– Это обязательно пить?

– Да, – отрезала врач тоном, не терпящим возражений.

Артур улыбался, глядя на расстроенную Алису. Несмотря на запах, он не брезговал снотворным. Отключало моментально, сны не снились, а утром просыпался отдохнувшим и полным сил. Некоторые заменяли снотворное алкоголем.

– Почему оно такое противное? – простонала Алиса.

– Потому что так надо, – вздохнула Варвара. – Пей, пожалуйста.

Ученица кивнула, взяла кружку, резко выдохнула и опрокинула в себя содержимое.

– Вот и молодец. Теперь ложись под одеяло и спать.

– А есть еще шоколад? – Алиса вдруг улыбнулась полубезумной заискивающей улыбкой.

– Утром выпьешь чай и съешь еще шоколад. Ложись, – Варвара даже бровью не повела.

Алиса скривила губы, кивнула, закопошилась. Артур придвинулся, накинул на нее одеяло и подоткнул со всех сторон.

– Посиди со мной, – попросила она. – Я усну, и можешь уходить.

Он никуда и никогда не уйдет. Не сможет. Не хочет…

– Конечно, – улыбнулся он. – Спокойной ночи.

Артур проснулся от того, что солнечный луч прожигал ему глаз. Поморщившись и сместившись в сторону, сдавленно выдохнул. Он уснул на стуле, откинув голову к стене. Тело превратилось в одну большую, затекшую мышцу.

Алиса мирно спала, раскидав длинные каштановые волосы по подушке. К ней вернулся румянец, кожа приобрела персиковый оттенок без мертвенной бледности. Артур улыбнулся сам себе, поправил сползшее с нее одеяло и с трудом поднялся, пытаясь не кряхтеть, как старик.