Доступ к ее мобильному телефону он получил. Отправленное им эсэмэс тревоги не вызвало: ему крупно повезло, что ее сестра оставила ей на автоответчике сообщения с анонимного номера. Теперь нужно было как-то добраться до ее стационарного телефона, чтобы знать, о чем она говорит дома.

Некоторое время назад он заметил, как в такси сел чернокожий парень, работавший в ее команде. И сразу же после его отъезда Джерри, словно в награду, довелось лицезреть и саму Эрику Фостер, выскочившую из дома с выражением огорчения на лице. Когда она увидела, что такси заворачивает за угол, плечи ее опустились. С минуту она стояла на дороге со смеженными веками, обратив к небу гладкое бледное лицо.

Джерри тогда почувствовал, что возбуждается. Мука в ее чертах, бархатистая кожа, приоткрытые алые губы… Под проливным дождем блузка на ней быстро промокла и прилипла к телу. Грудь у нее была небольшая, но соблазнительная.

Джерри закрыл глаза, прогоняя воспоминание. Он должен быть сосредоточен, должен найти способ проникнуть к ней дом — такой, чтоб можно было быстро войти и выйти. Но на многих окнах нижнего этажа этого старого здания стояли решетки, вход в квартиры лежал через общее парадное.

Эрика вернулась в дом, а он, укрываясь под лесами, продолжал наблюдение, пока в окнах ее квартиры на нижнем этаже не погас свет. Ему это нравилось: темнота, стук дождя на пустынной улице, ощущение, что он затаился, прячется.

В кармане завибрировал телефон. Он достал его, засветил экран.

— Ты вообще, что ль, никогда не спишь? — спросил Джерри.

— Поставил на прослушку мобильник Эрики Фостер? — осведомился голос.

— Да.

— Что у нее есть?

— В подвале хижины у карьера криминалисты раскопали зуб и обнаружили участки грунта, пропитанного бензином…

— Зуб человека? — уточнил звонивший после нескольких секунд молчания.

— Естественно.

— Чей?

— Они не знают. Криминалисты над ним колдуют… Это не важно. Может быть, Боб Дженнингс шалил в своем подвале с местными детишками… Нам это только на руку.

— Ты ведешь себя так, будто это игра, — с тихой угрозой произнес голос.

— Натура у меня такая. Я ведь ирландец, бесшабашный парень, — невозмутимо отвечал Джерри. — И я знаю, что это не игра.

— Ты, главное, помни: если меня спалят, тебе тоже крышка… И денег не получишь. Думаю, последнее для тебя особенно важно.

Звонивший положил трубку.

— Иди ты к черту, — сплюнул Джерри. Убрав телефон в карман, он вышел из-под густых ветвей дерева. Поднял вверх лицо, наслаждаясь ощущением покалывания на коже.

Затем повернулся и ушел под дождь.

Когда Эрика проснулась, было еще темно. Увидев Ленку, расхаживающую по маленькой спальне с Эвой на руках, она опешила, не сразу сообразив, где находится.

— Который час? — спросила Эрика, включая свет. Эва чихнула, почмокивая.

— Половина шестого, — ответила Ленка. — Извини. Я не хотела тебя будить.

— Пустяки. Мне все равно рано вставать. — Эрика села в кровати, потерла лицо. — Какие планы на сегодня? Я буду по горло занята на работе.

— Ключи запасные есть?

— Да.

— А какой-нибудь парк поблизости?

— Тут недалеко музей Хорнимана. Там приятно гулять.

— Это где вы нашли девушку [85] ?

— Ну да. Но там огромный парк и музей, чудесное кафе… Или езжайте в центр, посмотрите, как украшен Лондон к Рождеству… — Эрика подумала, что она — безнадежно плохая хозяйка.

— Не волнуйся за нас. Думаю, дети сегодня захотят выспаться, вчера очень устали. Подержи Эву пару минут, ладно? Душ приму, пока все спокойно.

Ленка передала Эрике свой сверток из одеял и пошла в ванную. От Эвы исходило тепло. Она подняла крошечную ручонку и чихнула, глядя на Эрику большими карими глазами. Эрика бережно промокнула маленькое личико муслиновым платком, и ее захлестнула волна любви и грусти. Любви к своей восхитительной племяннице, грусти — из-за того, что у нее самой, вероятно, никогда не будет детей.

Эрика оставила Ленке свой рабочий телефон, ключи и показала на карте, где что находится. Потом поцеловала спящие головки Каролины и Якуба и тихонько вышла из дома. Брезжил рассвет.

В отделение Бромли она прибыла около половины восьмого и сразу же поднялась в оперативный отдел. С кофе в руках встала перед демонстрационными досками, глядя на следственные материалы. После обнаружения зуба фотографии Боба Дженнингса и Тревора Марксмэна она прикрепила по обе стороны от снимка с хижиной и маркером провела между ними линию, объединив в одно целое.