— После таких новостей мне нужно чаю выпить. Вам налить?

— Да, спасибо, — поблагодарила Эрика.

Одергивая на спине кофту, Мариэтта пошла на кухню. Они слушали, как она возится с посудой. Закипел чайник.

— Что за черт? — тихо произнесла Мосс. — Ей сообщают, что ее мужа изрубили и запихнули в чемодан, а она думает только о том, как неудобно ездить за границу с маленьким багажом.

— Он — ее бывший муж.

— Да знаю я. Но хотя бы из приличия изобразила горе, как это делают многие.

— А что, и впрямь большие чемоданы так трудно купить? Суперинтендант говорила то же самое.

— Да, трудно.

— Вот что значит редко в отпуск езжу, — усмехнулась Эрика.

Спустя несколько минут в гостиную вернулась Мариэтта. Она принесла поднос с чаем и, ставя его на журнальный столик, заметила, что Мосс разглядывает шляпу мажоретки и жезл, висящие на стене.

— Я пять лет была мажореткой, — объяснила Мариэтта, разливая чай в фарфоровые чашки. — Потом вышла из возраста. В труппе держат до восемнадцати лет. Мне пошли навстречу — оставили до девятнадцати. Но потом я выросла из формы, а у них, как мне сказали, большего размера не было. Сволочи.

Она подала Эрике и Мосс по изящной чашке на блюдце. Они обе отпили по глотку, не зная, как реагировать на ее слова.

— Когда вы последний раз видели Томаса? — осведомилась Мосс.

Мариэтта снова закурила и с чашкой в руке опустилась в кресло, выдыхая дым.

— Три недели назад.

— Сегодня четвертое октября, значит три недели назад — это тринадцатого сентября, в среду?

Мариэтта задумалась.

— Нет, днем раньше, во вторник, потому что в этот день я получила жирочек и купила торт к его приходу. Жирочек мне выдают каждые две недели, во вторник.

— Итак, вы видели его во вторник двенадцатого сентября. Тогда он вам сообщил про наркотики? — спросила Эрика.

— Да. Он долго не мог устроиться на работу. Его заставили посещать один из клубов по профобучению.

— Какую профессию он осваивал? — поинтересовалась Эрика.

Мариэтта издала клокочущий смешок.

— Да никакую. Это правительство придумало такое громкое название — профобучение. На самом деле они платят бешеные деньги какой-нибудь частной компании, а та на три месяца запирает их в комнате якобы для поиска работы и всеми правдами и неправдами заставляет заключать с промышленными предприятиями нулевые договоры [115] … Там он и познакомился… с этим… э… — Она замялась.

— С кем? — допытывалась Эрика.

— С одним типом. Тот спросил у Тома, не хочет ли он быстро и легко заработать десять кусков. Кто ж от такого откажется? Том был в отчаянном положении, ему ужасно хотелось выбраться из дерьма, расплатиться с долгами. Последние годы ему приходилось туго.

— Он сказал, как звали того типа? — не унималась Эрика.

— Нет. Зачем бы он стал выдавать мне имена наркодилеров?

— Значит, тот тип был наркодилером? — уточнила Мосс.

— Очевидно.

— Зачем бы наркодилер стал наниматься на легальную работу?

— Из-за денег, наверное, ну и для прикрытия. Я подробностей не знаю.

— Значит, тот тип предложил Тому заработать десять тысяч фунтов контрабандой наркотиков?

— А я что говорю! — раздраженно воскликнула Мариэтта.

— Томас упоминал, куда он едет, как намерен перевозить наркотики?

Мариэтта выставила вперед ладони, и пепел с сигареты упал ей на ноги.

— Я не хотела об этом слышать! Ясно? Посмотрите, где я живу. Здесь наркуши на каждом шагу. Прямо у меня под дверью. Я не хотела, чтобы он говорил об этом у меня дома.

Эрика почувствовала, что Мариэтта от них закрывается, и изменила тактику.

— Можно показать вам один снимок? — спросила она и, поставив блюдце с чашкой на коленку, полезла в карман. Чашка на блюдце задребезжала. Марианна подскочила с кресла, схватила ее.

— Не разлейте, пожалуйста. Диван очень светлый, каждое пятнышко на нем видно. — Она демонстративно опустила чашку с блюдцем на специальную подставку, что лежала на столике.

— Простите, — извинилась Эрика. Она достала блокнот, вытащила из него фотографию и передала ее Мариэтте.

— Симпатичная, — прокомментировала Мариэтта. — Кто это?

— Ее зовут Шарлин Селби. Ее тоже нашли мертвой. Она была убита, расчленена и уложена в чемодан.

Они пристально наблюдали за Мариэттой, но лицо той оставалось бесстрастным. Она вернула Эрике снимок.

— Какой ужас.

— Вы никогда не видели ее с Томасом? — спросила Эрика.

— Нет.

— И он о ней не рассказывал?

— Нет. Она занималась контрабандой наркотиков?

— Мы не вправе делиться информацией. У Томаса была подружка?